На фоне шедшей бесконечными рядами пехоты, появились бронетранспортеры и грузовики до отказа набитые солдатами мотопехоты. Их каски напоминали зерна черной икры, когда раскрываешь по праздникам маленькую консервную банку. Правда, каски были запыленные, словно икра подернутая пленкой плесени.
Навстречу этому потоку тоже было движение. Немногочисленные автобусы с красными крестами, проехала колонна тракторов с прицепленными к ним нашими 152-х миллиметровыми пушками-гаубицами, видимо трофеи тащат. Проехал десяток бензовозов, видимо пустые. То что я читал в литературе о том, что немцы возили горючее исключительно в канистрах, видимо не совсем было правильно.
- Смотри! Смотри! - Толкнул меня в бок Ярков.
* * *
Показалась колонна пленных. Наших пленных! Впереди шли командиры, многие с бурыми пятнами на грязных, запыленных бинтах. За ними красноармейцы. В оптический прицел было видно, что первую селекцию прошли, отделили евреев, комиссаров. Лица в основном русские или среднеазиатские. Комиссаров явно нет. Дойдут до лагеря, там командиров в одну сторону, красноармейцев в другую.
Пилотки и фуражки без звездочек, поясные ремни редко у кого, многие без гимнастерок, в нательных рубашках. Очень часто, среди военной формы, видна гражданская одежда, вместо пилоток кепки. Немцы гребли всех мужиков и парней призывного возраста, попавшихся им на глаза. Паспортов у колхозников нет и доказать то, что ты не в армии, а простой обыватель, возможности нет. Особенно имея ввиду то, что одна из самых распространенных стрижек в деревнях была 'под ноль'. Как у красноармейцев! Вот и шагали в плен гражданские люди. Насколько помню из военной истории, с мобилизацией военнообязанных в западных районах Белоруссии советское руководство прощелкало клювом. Расплатой за недальновидность стало то, что люди сгинули в лагерях, даже не успев надеть военной формы.
Колонна большая, несколько тысяч. Сопровождают эту массу до удивления мало конвоиров. Нам со стороны поля, видно только пять пар солдат идущих по обочине дороги. Сколько конвоиров с другой стороны не видно. Но вряд ли их больше чем по одному на двадцать метров колонны. Такая силища! Три, четыре тысячи красноармейцев - полк! Развернись, раздави массой конвоиров, сцепись с пехотой! Ведь у нее нет столько автоматов и готовых к стрельбе пулеметов, все равно погибнете в лагерях лишённые последней солдатской радости, умирая уничтожить врага. Хоть одного на десятерых!
Нет, идут как покорные бараны!
Внимательно рассматриваю лица пленных, есть равнодушные ко всему, есть и угрюмые. А есть такие, что довольны, и много таких. Спаслись, стало быть, война закончена! Дураки и сволочи.