Я посмотрел на эту идиллию и решил не трогать их. Пусть живут. Семья, которая просто живет, заботится о своем потомстве. Да, я понимаю - хреновый из меня охотник. Но, смотря на этих красавцев, рука не поднималась их убить.
На сколько я знаю - наиболее яростно свое потомство защищают именно слонихи. У них явный матриархат. Но у этих мамонтов совершенно другая точка зрения на отношения полов.
Мы стояли и пялились на зверюг, когда папа-мамонт затрубил в свой хобот свой воинственный клич и кинулся на нас, разбрызгивая воды этой мелкой речки. Мои бойцы, скорее всего подосрали в штаны, но бежать не стали, встав крепкой стеной справа и слева от меня и приготовили копья и сулицы.
Я как будто очнулся от наваждения, навеянного этой семейной идиллией, насладиться зрелищем которой мне не дали. Передо мной был зверь, который хочет растоптать и убить меня и моих товарищей. Забылся я. Я не в зоопарке.
Я видел, что он боялся. Боялся нашей уверенности в своей силе и перед завершением атаки остановился. Он боялся нас. Но он не жалел нас. Мы не бежали от него, не показывали ему свою спину. Как только мы покажем свою спину - мы умрем. Он убьет нас - это однозначно. Видимо, эта махина привыкла топтать морально подавленного врага. Но мы не бежали только потому, что мы сами уверенны в своей силе. Он остановился. И смотрел на меня своим глазом как в прицел. Это был взгляд убийцы. Мы для него никто - мелочь. Мелочь под его многотонной поступью. И эту мелочь он привык топтать. Убивать! Да это красивый зверь. Но он убийца.
Я выстрелил один раз. Почти 16 мм моего нарезного снаряда ему в глаз хватило, крупнокалиберная пуля повредила мозг. С 30 метров с длинноствольного ружья попасть в яблочко мне было не сложно. Когда я стрелял, я уже знал, что он готов. Этот многотонный колосс рухнул, но как то медленно. Или может быть здесь опять восприятие времени несколько неадекватное.
- Брагх! Пошли за Сиумом. Надо разделать эту тушу и найди новое место для лагеря недалеко отсюда.
Через несколько минут после нашей удачной охоты подтянулся Сиум с двумя десятками мужиков, которые более менее сохранили силы. Они, казалось, не верили своим глазам, когда смотрели на громадину поверженного мамонта. Мои парни задирали носы и чуть не лопались от гордости за своего вождя, дескать: "смотрите какой у нас вождь, не то что у некоторых, бам и мамонт готов."
Три десятка мужиков с помощью топоров, ножей и мечей распластали тушу мяса менее чем за час. Лучшие куски мяса сразу относили на несколько сотен метров вдоль реки в сторону нашего убежища. Там уже обустраивался наш новый лагерь, вдали от крови и неприятного запаха.