.
Чтобы избежать упадка и разрушения собственной империи, некоторые британцы обдумывали вопрос завлечения Соединенных Штатов Америки в англо-саксонскую федерацию. Джон Уэст, язвительный историк из Тасмании, даже припомнил европейский призрак Рима. «Американская и Британская империя стоят на всех морях, — написал он в 1852 г. — Земли, покоренные Цезарем, открытые Колумбом и исследованные Куком, в настоящее время соединились. Они получили одну судьбу»[16].
Они вместе могли бы доминировать в мире. Но Гиббон, хотя его и можно интерпретировать оптимистически, предпочел менее подозрительный прогноз. Когда вышел первый том его работы (в 1776 г.), американские колонии уже восстали, а Британская империя страдала от некоторых пороков, которые разрушили Рим — от роскоши, коррупции и чрезмерного расширения.
Несмотря на возрождение и расширение в следующие 150 лет, британцы продолжали находить у Гиббона (работа которого, завершающаяся Византией, охватывает тысячу лет) намеки на обреченность и закат своей империи. После того, как это случилось, иногда все равно продолжало долетать классическое эхо. Когда Гарольд Макмиллан посетил Индию в 1958 г., другой ученик Гиббона, премьер-министр Неру, сказал ему: «Интересно, а римляне когда-то возвращались назад, в Британию?»[17]
Такие размышления появляются в разнообразных формах на протяжении этой книги. Они обеспечивают многоплановость центральной темы — упадка и разрушения Британской империи между 1781 и 1997 гг.
Несмотря на долгое прощание Гиббона с Римской империей, может показаться парадоксальным и даже неправильным прослеживать крах Британской империи от восстания тринадцати колоний. Но победа Вашингтона при Йорктауне действительно стала сигналом катастрофы для метрополии, она послужила предзнаменованием будущих неудач и отступлений, а также подъема могущественной Американской империи.
Но восстановление Британии было драматичным, а продолжавшиеся победы на Востоке компенсировали разгром на Западе. Нельзя отрицать поразительный рост империи, которая, так или иначе, расширялась на протяжении викторианской эпохи и достигла своего территориального апогея между двумя мировыми войнами. Однако, как говорит Фернанд Бродель, подъем и крах великих держав можно понять только по прошествии времени. Требуется изучить огромный период. Не опускаясь до теологических заблуждений и ошибок, рассматривая свой предмет в обратном направлении, историки обнаружили смертельно опасное напряжение в Британской империи уже в 1820-е гг. Но, судя по всему, она была физически слабой с самого начала. И американские повстанцы это доказали.