Вчера Брежнев все-таки вырвался с работы, сразу после очередного совещания в Кремле. Махнув рукой на все. И он ни на мгновенье не пожалел об этом. Охране велел передать, что бы не звонили и не соединяли ни с кем. Только если война начнется, не иначе. В дороге Леонид Ильич просмотрел привезенный ему реферат о сложившейся ситуации. После чего отвлекся на 'личную медсестру'. Наконец, после бурных 'медицинских процедур' они успокоились и смогли погрузиться в объятия Морфея. Но генсек тут же внезапно проснулся, от того, что Викторин в голове условно говоря, скакал от нетерпения:
'— Что случилось, а? Спать не даешь, словно пожар начался.
— Вспомнил кое-что. В Польше ведь самый закоперщик — Лех, который Валенса! Убрать его и еще парочку-другую, причем тихо и дальше с этой польской замятней Ярузельский сам справится.
— Ты не слишком разошелся, подшефный? — невыспавшийся Леонид Ильич был в плохом настроении и явно хотел только снова спокойно заснуть.
— Очнись, Ильич! — симбионт настойчиво пытался достучаться до своего собеседника. — 'Кабачок 13 стульев' смотреть хочешь?
— Конечно. Нравится мне эта передача. И что?
— А то, что после введения военного положения какие могут быть шутки о Польше? Закроют 'кабачок' и все...
— Вот вечно ты, Викторин, не вовремя вылазишь. То про Машерова в четыре часа утра вспомнил, то сейчас про Польшу в..., — проворчал Брежнев, — включая ночник, — два часа ночи. Не мог еще до утра подождать? Ладно, запишу для памяти... и давай все-таки поспим'.
Наутро Леонид Ильич был не в самом лучшем настроении и непрерывно ворчал по любому поводу. А прочитав записанное ночью, разозлился окончательно.
' — Викторин, ты что, совсем не обратил внимание на то, что я вчера читал?
— А ты вчера еще и читал? Неужели ЭТО теперь так называется? — съехидничал Виктор.
— Дурак ты, подшефный, — обиделся Ильич. — В машине я читал, не смотрел? А девочка... ну да, приятно мужиком себя почувствовать. Но еще один слой ты так и не уловил, Викторин. Вчера после совещания, что Юра сказал, забыл?
— Что в партии ищут главного инициатора всей этой заварушки и большинство считает, что виноват Андропов? Ну и что?
— Нет, ты все-таки умный, умный, а дурак, Викторин. Все видят, что мне не до политики — я очередной медсестрой занят. Значит — что? Значит, против меня интриговать не будут. Наоборот, будут мне 'открывать глаза'. Понял?
— Понять понял, — опять пошутил Виктор. — 'Работаем под прикрытием'. Только ведь с Польшей тоже решать надо.
— А устранением там уже ничего не добьешься, Витя, — ответил Брежнев. — Надо что-то другое придумывать.