'Любой свой шаг 'главный идеолог партии' тщательно продумывает, взвешивает и так, и этак...А по-другому разве удержишься на 'Олимпе власти' более тридцати лет? Недаром 'Хозяин' — товарищ Сталин, прочил его в наследники. Хотя кто мог знать наверняка, о чем думал 'Хозяин'? — промелькнули в голове Андрея Андреевича, наблюдавшего за реакцией собеседника на свое резкое заявление. Суслов насторожено огляделся вокруг, чуть дрожащей рукой поправил очки. Посильнее захлопнул на себе толстое пальто с каракулевым воротником. Зябко повел плечом.
— Вы, пожалуй, правы, товарищ Громыко. Мало того, что товарищ Брежнев несколько... — он опять пожевал губами, — нарушает моральный кодекс коммуниста. Есть сведения, что Леонид Ильич затребовал себе некоторые книги. Не подарочные экземпляры, там к юбилею товарищей. А книг по истории Соловьева, Ключевского, по экономики некоего экономиста — эмигранта Леонова. Фантастов этих... э-э, Стругацких... Стихи Есенина.
Громыко резко остановился.
— Ну, Леня всегда стихи любил и сочинял даже, в молодости... Ну а книги, мало ли ...он к Пленуму готовится. Ну, и любитель Леня, ...этого дела. Седина в голову, а черт в ребро, как говорится.
-Товарищ Громыко, вы сами-то себе верите? Не стоит вести себя как на переговорах с империалистами... Думаю, не ошибусь, если скажу. Брежнев за свою жизнь до этого прочитал три книги: Устав КПСС, билет члена ВЛКСМ и члена Партии. И потом..., — Суслов опять подозрительно осмотрелся вокруг. — И потом... Он заказал 'Капитал' Карла Маркса и 'Экономические проблемы социализма' Сталина...
— Кого? — удивился Громыко. — А это-то ему зачем? Уж не собирается ли...
— Это — идеология, товарищ Громыко, — наставительно поднял палец Суслов. — А покушение на идеологию..., А И вот здесь надо внимательно, разобраться, что стоит за этим 'Капиталом' и... Вы, товарищ Громыко, как верный ленинец, поддерживаете принцип партии — о коллективном руководстве? — он кашлянул, зябко передернул плечами и продолжил, не дожидаясь ответа. — И вообще, это неожиданное омоложение и эти новшества в стиле 'кукурузника'. Упразднить национальные компартии... Да кто ему это придумал?
— Андропов, — с неожиданно прорезавшейся в голосе злостью ответил бывший министр иностранных дел. — Таблетку в его лабораториях придумали, а все остальное, в этом институте, в котором недавно руководитель в автокатастрофе погиб, — Громыко сделал вид, что вспоминает название исследовательского учреждения. А сам тем временем вспоминал заседание Политбюро, на котором его отстранили от реальной власти. И никто его не поддержал — ни Андропов, ни Устинов. Раньше буквально в рот заглядывали, любое слово ловили и подкрепляли своими аргументами... А теперь вместо него Романов. Да кто он такой, это выскочка? Андрей Андреевич вспоминал, что Григорий Васильевич был несколько ошарашен столь стремительным изменением своей карьеры. После заседания, когда все стали расходиться Громыко задержался и слышал как Ильич, заметив несколько озадаченный и даже недовольный вид Романова, поспешил утешить нового министра: