- Лагпункт у нас был на самом краю саванны поставлен - продолжил свой рассказ Михалыч - когда провал в первый раз случился, мы как раз на развод выходили. Только разнарядку на день зачитали, как по рации с вертушки звонят дежурному и кричат в трубку, что треть насыпи в землю ушла. Вот гаму-то было! Начальство суетится, поначалу переспрашивают, не ошибся ли машинист, он только состав на склон вытянул. Тот отвечает, что видит отчётливо, как в середине отсыпки провал образовался, как корова слизнула. Даже с трёх километров заметно, а на что ещё ему при работе бинокль полагается. Вот как раз для таких случаев - внимательно посмотреть, куда паровоз едет. Были, как у них на дороге говорят, прецеденты.
Ну, мы все бегом к насыпи, хорошо, что до неё всего километр с небольшим оставалось. Подбегаем, а там действительно провал. Метров пятьсот под землю ушло. Походим ближе, смотрим. Кое кто даже лопаты в руки взял, по краю провала, где в траве щёбёнка видна, копать начал. Ну, раскидали камешки вручную метра на два, а там вода заблестела. Нет там, оказывается, скальных пород и суглинков, как у геологов нарисовано было. Только мокрый песок и сверху дёрн такой плотности, что гружёную машину свободно выдерживал.
- Почему до этого ничего не проваливалось? - удивился Сергиенко.
- Пока деревья росли - всё держалось - ответил Михалыч - там ведь степь практически, дров и прочего взять негде. Посрубали деревья, пока насыпь гнали, а как спилили последний тополь, так всё и началось. Неделю пробовали отсыпать, сначала техникой, а когда машины и трактора то же проваливаться стали, вручную, но всё бесполезно. Как в омут щебёнка уходит, конца-краю этому не видно. Помучились и бросили. Вот с тех пор трассу чуть ли не миноискателями проверяют - мало ли что где притаилось, вылезет, когда поезда пойдут и всё - ответят, как те геологи, что Тополиную падь прохлопали.
- Ну ладно - Михалыч поставил на присыпанный соломой пол опустевшую кружку - поговорили и будет. Давайте шмотки собирать, уже к Октябрьскому подъезжаем, скоро на выход. С нами там много кто побеседовать хочет.
Люди послушно разбрелись по вагону, от прежней, такой спокойной и ясной жизни им оставалось не более получаса. Поезд проезжал последний поворот и впереди, через распахнутые правые двери, знакомо заблестела облицованная полированной бронзой крыша водонапорной башни. За ней уже были видны первые здания перевалочной станции и высокий шпиль радиовышки с едва заметным красным флагом на самой высокой отметке.
- На поверку строится! - протяжный голос начальника поезда волнами прокатывался по уложенному брусчаткой перрону. Народ быстро выскакивал из вагонов с вещами и вставал напротив в шеренги. Когда суматоха утихла, в нарушаемой лишь шелестом ветра тишине прозвучал рапорт Николайчука.