- Надеюсь, ты там не наложила испорченных продуктов? - спросила мама.
- Да, что ты обо мне думаешь? - чуть не расплакалась тётя Расуоле. - Лично на вкус и нюх проверяла.
- Не верю! Наверно скупила всю не выброшенную на помойку тухлятину и теперь меняешь её на карточки для бензина?
- Я не хитрю при еде, которую буду сама есть! Попробуй сама.
Мама взяла пару крупинок.
- Лук жаренный, соли немножко многовато, но перца достаточно. Сколько яиц вложила?
- По два на половину килограмма.
- Не верю!
- Богом клянусь!
- Да если-бы? Но хорошо! Фарш подождёт, а пока помогите помыть посуду.
Тётя Расуоле с Агне собрали все свободные кастрюли и тазики и начали их отмывать. Габия ещё никогда не видела такого бардака в кухне, но смирилась. Ведь ей с мамой в первые пришлось готовить для стольких гостей сразу. Девушка платком протёрла пот на лбу и решила почистить сваренную ещё утром картошку от шелухи.
В кухню забежала дочка соседей Римкусов.
- В украинском посольстве прошла встреча местной общины со Степаном Бандерой. Наш корреспондент..., - голос из радио казался таким одиноким.
- Мама спросила, ей уже приступить к подготовке соуса иле ещё подождать? - выпалила малютка.
- Скажи ей, что пока рано! - ответила мама. - Пусть просто приготовит сметану, лук, грибы и всё остальное. А мясо и сало пусть разрежет на мелкие кусочки и начнёт жарить на медленном огне, только когда увидит мужиков в нашем дворе. Тогда и мы присоединимся.
Малышка оповестила всю округу, что поняла и побежала домой. Мама забрала из кухонного шкафа недавно купленный носок из новых материалов, промыла его и вручила его дяде Арунасу.
- А раньше мы пюре отжимали через сложенную в два раза марлю! - грустно заметил он.
- Раньше, это было раньше! - прошипела мама. - У нас на дворе пока двадцать первый век! И марлю здесь уже давно перестали выпускать!
Габия заметила, что во время их разговора из колонок радио приёмника звучала патриотичная песенка о суровой доле мужиков во время армейской службы. Дядя потёр своё колено и поковылял в угол, где стояла большая бадья. Он послушно позволил маме набросить в чулок массу тёртой картошки и начал его скручивать.
- А мы снова вернёмся к нашему диспуту, - напомнил о своём существовании радиоприёмник. - Звонок в поддержку одного или другого оппонента стоит всего семьдесят пять центов. Подержите их!
- Ага! Разбежался! - ответил дядя на просьбу матери не выжимать пюре до сушняка.
Он аккуратно прокрутил носок несколько раз, дождался пока весь сок стечёт в огромное блюдо и вывалил остатки пюре в бадью. Потом потрогал её указательным пальцем и победно улыбнулся.