При мне не было ни игрушки, ни письма. Только записка с именем.
Единственное, что оказалось странным — ткань, в которую меня завернули. Если других подкидышей кутали в одеяльца или платки. Я была закутана в белоснежную ткань. Легкую, как шелк. И теплую, как шерсть.
— Ох, я совершенно забыла, — директор вскочила из-за стола и поспешила к шкафам. Вывернула несколько ящиков, прежде чем нашла искомое. — Документы твоя я же отдала Тере. Не вспомнила в тот день об этом. Принято ведь возвращать подобные вещи после выпуска. Прости за это.
— Ничего, я все понимаю, — с улыбкой и без какой-либо обиды ответила я. — Хорошо, что зашла к вам.
— Это точно, Иия. Вот, держи. Это принадлежит тебе.
С этими словами директор приюта отдала мне небольшой лоскут ткани, в котором я была отдана судьбе.
Сейчас я сидела на кровати в общежитии, рассказывала обо всем Марен и крутила в руках белоснежную материю.
— Эта ткань не из дешевых, — вынесла вердикт подруга. — Тебя отдали не из-за недостатка денег. По крайней мере, золото у твоих родителей водилось какое-то время.
— Вот даже не знаю, хорошо это или плохо, — хмыкнула я, сворачивая ткань и пряча под подушку. — Выходит, они или оказались на самом деле преступниками. Или… не знаю, какие еще есть причины и богатых отказываться от детей?
— Масса, — угрюмо пробормотала Марен. — Даже гадать не стоит. Иия, ты себя убиваешь этими мыслями. Прекрати. Ну правда. Ты ничего с этого не поимеешь.
Она была права. Абсолютно права. Но прекратить думать и гадать о причинах не получалось. По крайней мере до того, как опять началась отработка и занятия.
Остаток сил я тратила на тренировках с Марен, которые пока не давали никаких особых плодов. Но если уж быть совсем честной, я и не надеялась чему-то научиться у нее. Скорее, потратить силы, чтобы не поддаваться влиянию притяжения к Алану.
А оно было. Накатывало внезапно и с огромной силой пыталось то вырвать меня из постели утром, то прогулять занятие, то бросить Марен одну на полигоне.
— Тебя точно не провожать? — подруга подошла со спины, когда я вечером сидела за столом над своим расписанием и сверлила взглядом назначенную после всех занятий встречу с деканом Оффином.
— У тебя завтра на это время занятие по артефакторике, — напомнила я. — Практика.
— Это да, — цокнула она языком, вытягивая из-под кипы бумаг свое расписание. — Но я могу и отпроситься.
— Маре-е-ен, — с укоризной протянула я, поворачиваясь к девушке. — Ну ты же мне не в няньки нанималась. Ну что ты в самом деле.
— Видимо привычка, — усмехнулась она. — Младших сестер-то я нянчила обычно.