Боясь, что они заметят его беспокойство, Дегорск повернулся к глухой стене их временного жилища. Каюта клана была намного больше, чем каюта для одного, и все они наслаждались дополнительным пространством. У Лидона было достаточно места для алтаря. Транис повесил полку, на которой лежал его кербл-шар, а на дальней стене красовался зад Дегорска. На стене было достаточно места, чтобы они могли продемонстрировать свои достижения, но с учетом того, что до пункта утилизации оставалось всего две недели пути, это казалось бессмысленным. Не говоря уже о том, что ни один из троих мужчин не любил хвастаться. Вот почему имдико обнаружил, что смотрит в абсолютную пустоту.
Позади него Транис сказал: — Есть несколько новых эсминцев, готовых к запуску. Я смогу сам выбрать команду.
Лидон зарычал, и от этого звука у Дегорска волосы встали дыбом. — Мы же все еще получаем эти три недели отпуска, правда?
— В два раза больше, если учесть твою операцию и реабилитацию, — поспешил заметить врач.
— Это не считается. Застрять в больнице еще хуже, чем сидеть взаперти в том, что осталось от этого эсминца.
Транис усмехнулся: — Клаустрофобия, мой нобэк?
— Осталось меньше половины корабля. До этого мне пришлось пять дней терпеть тесноту в истребителе. Это утомляет, даже если тратить достаточно времени на упражнения и прочие отвлечения.
Транис рассмеялся еще громче, без сомнения, наслаждаясь эвфемизмами «отвлечение» и «упражнение» для того, что, по-видимому, было сексом. Дегорск повернулся, чтобы принять участие в веселье, хотя и не слышал ничего смешного. Интересно, когда он успел стать самым серьезным из них?
Острый взгляд Лидона пронзил его насквозь, и доктор понял, что его поймали. — Все же замечательно, и хорошие новости радуют, и мы таки создали клан, что тоже воодушевляет. Может наш имдико все-таки поделится тем, что заставило его грустить в последние два дня?
Нобэк улыбался, но в его глазах не было ничего доброго. Это заставило Дегорска внутренне содрогнуться, но он был полон решимости не испортить Транису важный момент.
— О чем ты говоришь? Я очень горжусь своими героическими сокланниками. Вы заслуживаете всего, что получили, и даже больше. Годовой запас плазианской лешеллы, обнаженные танцовщицы, ваши могучие члены, увековеченные в скульптурах из драгоценного металла…
Транис перебил его: — Лидон прав. Я списал это на последствия битвы, но ты не приходишь в себя. Ты не хочешь что-нибудь сказать нам, Дегорск?
Дегорск широко улыбнулся, не собираясь сдаваться. — Да. Я думаю, мы должны раздеться и отпраздновать. Вот, что я хочу сказать.