The show must go on.
Полумрак в комнате и легкая прохлада из открытого окна. Вкус вина на губах и ощущение легкого возбуждения в теле. Девушка, обнимающая со спины и поглаживающая по животу, пробуждая аппетиты сексуального характера…
Он не хотел сюда идти, но не смог отказать ей, когда попросила помочь с заданием. Что она тогда сказала?
"Не могу выстроить усиленный щит вокруг сильного объекта. Это было задание учителя, но мне никого в пару не досталось. Можешь помочь?"
Нехотя согласился после тяжелого дня. И вот… Эта хитрюга просто хотела его соблазнить, и у неё неплохо получается.
Схватил за руки, чтобы отцепить от себя, а после и вовсе развернуться к ней. Она стояла совсем обнаженная. Большая грудь и крутые бёдра мгновенно пробудили острое желание, и он не стал им сопротивляться, наклонился, коснулся языком чужих губ и тут же был смятен этим гиперсексуальным ураганом.
Его мог остановить только один образ в голове, но он небольшим усилием выпихнул красноволосую бестию из своих мыслей. Ведь он никому ничего не должен, он для неё никто, как и она для него.
Первый толчок, лишивший невинности… Громкий вскрик от боли… Слёзы В её глазах, в его удивление…
Пальцы мнущие округлую грудь… Тело, стонущее под ним… И фраза, прозвучавшая так естественно, что не было никаких сомнений в её правдивости.
— Ты невероятна, девочка.
Прыжок в реальность, как удар под дых. Чёрная дыра в груди, разрастающаяся до невероятных размеров, стремящаяся сожрать изнутри всё, что грозит оказаться чуть ближе. И горло сдавило уже не жаждой…
Оттолкнула Судью, как прокаженного во время чумы.
— Василиса!
Боль, адская боль в груди, разрывающая не душу, а реальность.
— Сгинь! Свали нахрен с глаз долой! — Крик раненого зверя из горла, но ЧП не желал сдаваться, схватил за запястья удерживая на месте, не позволяя применить силу и вырваться. Крутанул в руках, захватывая моё тело в плен, прижимая спиной к своей ходящей ходуном груди. — Отпусти, казёл!
Но он не отпускал. Держал и молчал, будто это что-то могло изменить. Я знала, когда это случилось. Буквально несколько дней назад, после очередного умопомрачительного дня, который мне дался гораздо тяжелее в моральном аспекте, чем остальным. Это предательство, которое уже однажды было мною испытано в другой жизни.
И как тогда мне больше всего хотелось сбежать.
Туда, где грохот пространства, как взрывы бомб будут заглушать биение собственного сердца. Туда, где мой крик боли покажется абсолютно нормальным и уместным, тонущий в тысяче различных шумов. Туда, где боль сменится обоснованным чувством страха, чтобы смять горечь предательства, которое и предательством, по сути, не назовёшь, заглушить отчаяние, рвущее душу на куски.