Женя отвернулся, а дождавшись выполнения оперативного задания, распахнул окно, впуская морозный воздух.
Почти сразу стало легче. Головокружение прошло, а духота не душила. Но я всё равно чувствовала, что пьяна.
— Легче? — дядя сел рядом, положив ладонь на моё плечо, укрытое теплым одеялом.
Кивнула в ответ.
Почему-то вспомнилось замечание Маринки, что Женя является лакомым кусочком для женщин. И сейчас эта мысль не давала мне покоя, а нутро разъедал вопрос. Я перевернулась на спину и решительно посмотрела в его глаза.
— У тебя есть кто-нибудь?
В его глазах мелькнуло удивление, но тут же исчезло, скрываясь за маской безразличия.
— Ты пьяна. — Решил увернуться от ответа? — Спи. — Ну точно!
Он попытался встать, но был схвачен за руку.
— Ты не ответил.
Женя прищурился.
— Зачем ты спрашиваешь?
— А зачем ты отвечаешь вопросом на вопрос?
Улыбка скользнула по его губам, но он (О, Боже!) снизошел до ответа смертной.
— Нет. У меня никого нет.
Я сама не заметила, как облегченно выдохнула, но зато поняла, что моё лицо сейчас сканируют, как никогда. Пришлось невинно улыбнуться в ответ.
— Маринка спрашивала. — Женя прищурился, а я испугалась, что он мог вычислить мою маленькую ложь и легла на другой бок. — Спокойной ночи.
Затылка коснулись его губы, вызывая мурашки.
— С днём рождения, маленькая моя.
Маленькая моя… Он уже очень давно не называл меня так ласково и это дало о себе знать учащенным сердцебиением. Кровь прилила к щекам, а губы засаднило.
Кровать освободилась от лишнего веса, я услышала, как заботливой рукой закрываются створки окна, чтобы я не простыла за ночь, а потом и свет погас.
Выдохнула, сдерживая непонятные чувства. Чувства, которых быть не должно. Чувства, которые можно полелеять сейчас, но завтра, когда протрезвею, они должны быть закрыты на семь замочков и один амбарный и никогда о себе не напоминать. Потому что нельзя. Потому что неправильно. Потому что аморально.
“У него никого нет. Никого.” — проносилось в мыслях сто тысяч раз и это приносило облегчение, радость, надежду…
НЕТ! Никакой надежды!
Соскочила с кровати и принялась растирать лицо руками, пытаясь загнать мыли поглубже, но поздно, я уже дала им спуск.
А что, если… Что, если?
Комната становилась тесной, мысли снова начали путаться, но я уже ухватилась за идею и поползла к краю постели. Где-то в шкафу отрыла старую Женину футболку, которую приватизировала у него взамен испорченной пижамы, но так и не решалась её одевать. Стащила со стены гитару и отправилась в его кабинет. Почему-то я была уверена, что он там.
И я не ошиблась. Стоило только приоткрыть дверь кабинета, как в ноздри ударил его запах, который ни с чем нельзя было перепутать. Женя сидел за рабочим столом, перелистывая свои бумаги. Он как-то напрягся, когда я вошла на его территорию. Поднял глаза, пробежавшиеся взглядом по моему внешнему виду и в один миг потемневшие.