— Да, — проговорил он ей в ухо. — Вы скажете «да», и я обойдусь с вами, как с моей женщиной и моей наложницей. Вы желаете этого, мисс Риаз?
— Да, — вырвалось у Киры. — Пожалуйста… милорд.
Он не подготовил её. Просто вошёл — медленно, томительно медленно, но сразу на всю длину. Кира охнула.
— Кира, — выдохнул он. — Во имя всех богов, вы сводите меня с ума.
Её дыхание стало хриплым и неровным. Медленно, но верно Кира начала двигаться в такт его движениям, насколько позволяли ей распорки. А потом его пальцы уверенно прошли по её бёдрам, скользнули между широко раздвинутых ног — и она захлебнулась стонами удовольствия.
— Хорошая девочка, — прошептал он, сжимая её ягодицы. — Моя до конца.
Ещё секунда, и она с резким вскриком достигла пика. С хриплым вздохом он излился в неё горячими толчками, и лёг рядом на кровать. Набросил на них одеяло.
— Вы будете спать здесь?
— Я уже спал у себя, глупая девчонка. Ваши бесцеремонные подглядывания меня разбудили, так что я не дам спать уже вам. — Он усмехнулся в темноте. — Впрочем, вы прекрасно уснёте. Так и быть, я освобожу вас.
Он потянулся к ней, и Кира с облегчением выдохнула, когда распорки слетела с её запястий, а затем с лодыжек.
— Но это не навсегда, — невозмутимо заметил он. — В конце концов, должен же я порадовать чем-то себя утром.
— И вы хотите. порадовать себя мной?
— Нет уж, это вы меня порадуете. — В его голосе скользнула насмешка. — И если уж вам так хочется смотреть мои сны, смотрите их остаток этой ночи. Теперь, когда я лежу рядом, это неизбежно, не так ли?
Его сон. Кира вдруг вспомнила вопрос Вероники — и его ответ.
«Сколько у вас было женщин?»
«Не больше, чем у вас мужчин».
— Сколько у вас было женщин? — прошептала она. — Тогда, до Вероники?
Короткая пауза.
— Ах да, конечно. Вы же видели.
И?
— И ничего. Спите, маленькая лгунья. Я не имею ни малейшего желания говорить вам правду.
— А если я догадаюсь? — обмирая от собственной дерзости, спросила Кира.
— Мне это безразлично.
— Лжёте, — прошептала она.
— А вы слишком уж тревожитесь о моём прошлом. — В его голосе неожиданно не было резкости, только спокойное тепло. — Спите.
Он закрыл глаза. И прежде чем Кира поняла, что она делает, она осторожно положила ему руку на плечо.
И заснула сама.
Полутёмный зал. И Тёмный Лорд.
Ему позволили одеться и сохранить остатки достоинства, и очень зря это сделали: он стоял холодный, прямой и сильный, словно лорд-аристократ перед лицом своих сервов, а не безродный маг, которому двенадцать судий в алых плащах с капюшонами сейчас выносили приговор.
— … Вам есть что-либо сказать в свою защиту? — послышался глухой голос Райли Хили из-под капюшона.