— Прости, отец, за предательство, — прошептал нааганит, наслаждаясь близостью своей надин и дарованными мирными минутами, — но я выбрал ее. — Не удержавшись, ощущая слабость, привстал, чтобы как следует, напоследок, запечатлеть образ спящей девушки. — Тебе этого не понять, но она, стала моим сокровищем…
— А теперь, тоже самое, скажешь Ингарру и моему отцу. — На аллида совсем не сонно, и даже воинственно смотрели самые красивые глаза в мире. Более того, подавшись вперед, юная нааганитка запечатлела поцелуй на губах опешившего мужчины. — А еще у меня для тебя плохие новости, Саффин… — никакого сочувствия или хотя бы поддержки в нежном голосе. — Твой отец мертв, приняв публично яд, после того как на всю Амморан признал свою вину перед соправителями, указав на твою непричастность в организации моего похищения. И хоть и я и мои близкие знаем, что это не так, мы отозвали иск за то, что ты для нас сделал. — Взяв еще не набравшую полной силы ладонь водного, девушка приложила ее к своему животу…
Сафирра.
Я взяла мужскую ладонь и приложила к своему животу, наблюдая как в глазах аллида, разливается недоумение, непонимание ситуации, а еще и боль за ушедшего родителя к которому он был привязан несмотря ни на что. Порыв меня обнять и притянуть к себе любимому, а еще и подозрительность, чего это я такая добрая да еще одна без присмотра раянок, а главное, Ингарра, ревностно всегда охраняющего свою принцессу.
Ну что я могла сказать…
В тот страшный день, когда я очнулась в своих покоях, ближе к вечеру, под присмотром эны и Анасстана, и узнала, к своему облегчению, что все живы, но в довольно тяжелом состоянии, кроме двенадцатого лорда, порывавшегося пережить регенерацию на ногах, и которого с трудом уложили в медблок, поняла что в этом мире есть высшие силы, как пыталась донести до нас мама, поблагодарив небеса и своих родичей — дядю Шэйтассса и Дэйрашшша, успевших вовремя эвакуировать раненых, в том числе и Саффина, наследника водных. Хвала живучести нашей рассы.
Узнала и о том, что мама как и я, едва не сошла с ума, пережив со мной трагические минуты, а после ни на миг не покидала палату с саркофагом отца, отказываясь от отдыха и пищи, в связи с чем, черный ниид приказал ее нуарру вколоть ей аттик, забрав в свои покои.
Признательная третьему и четвертому лордам, за их контроль над ситуацией, невзирая на протесты эны и ее супруга, как и раянок, которым был отдан четкий приказ от Ингарра никуда меня не выпускать, а чтобы приходила в себя, сначала навестила свою родительницу, интересуясь ее состоянием. Затем, успокоенная дядей Дэем, что все хорошо, Лена крепко спит, с легким сердцем отправилась в медицинское крыло.