— Этот наряд совершенно неприемлем. — Он грубый, ворчливый и весь мой.
Я смотрю вниз на свою клетчатую красную фланель, которую я стильно завязала, чтобы показать свой худой живот.
— А что в этом плохого?
Он встаёт со стула, и я сдерживаюсь, чтобы ноги не подогнулись. Я абсолютно зависима от него. Я могла бы быть счастлива, просто стоя рядом с ним и вдыхая его восхитительный аромат. Но стоять — не вариант. Если я рядом, Адам всегда хочет, чтобы я находилась в его объятиях, где он мог бы хорошенько наказать меня, как ему нравится.
— Эти шорты слишком короткие, — холодно говорит он. — Держу пари, если бы ты наклонилась, я бы увидел, как из-под них выглядывают твои трусики.
Я одариваю его уклончивой улыбкой.
— Может быть, я надела их специально. Возможно, мне нравится попадать в неприятности.
Он прищуривается и смотрит на меня, прежде чем схватить линейку со стола. Я готовлюсь к порке, но вместо этого он опускается передо мной на колени. Его горячее дыхание щекочет мои бёдра. Холодный металл издаёт воющий звук в тот момент, когда касается моей плоти.
— Слишком короткие. Что же мне с тобой делать, Элма?
Он смотрит на меня с такой любовью и обожанием во взгляде, что я боюсь упасть в обморок. У меня иногда болит сердце, когда я просто смотрю на него. Эта штука между нами быстро загорелась и не показала признаков смерти. Во всяком случае, с каждым днём мы сгораем всё ярче.
Я люблю его.
Слёзы щиплют мне глаза, но я быстро смаргиваю их. Он чувствует мою внезапную перемену настроения, потому что он более настроен на моё тело, чем я.
— Что случилось?
— Ничего. — Всё в порядке.
Адам проводит ладонью по моей голой ноге до лодыжки, чуть выше теннисных туфель. Я в замешательстве смотрю на него, когда он поднимает мою ногу. Когда он нежно и ласково целует мою лодыжку, я лучезарно улыбаюсь ему.
— А вот и моя девочка. Эта улыбка станет моей погибелью. — Он отпускает мою ногу и встаёт во весь рост. — Кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе, как ты чертовски красива? — спрашивает он, нахмурив брови и рассеянно играя с моими тёмными волосами, которые теперь почти до пояса. С тех пор как я узнала, что он любит прикасаться к ним, я стала отращивать их для него. Иногда мы просто смотрим друг на друга, пока он гладит мои волосы. Я живу ради этих мгновений.
— Адам, — бормочу я сдавленным от волнения голосом. Я хочу сказать ему, что действительно люблю его, но боюсь, что он не ответит мне тем же. Я уже достаточно натерпелась душевной боли, потеряв маму, а потом папа бросил меня. Затем мне пришлось дистанцироваться от Риты, потому что её ложь моему отцу была верхушкой айсберга тех ужасных вещей, которые она делала за моей спиной. Я не могу смириться с тем, что Адам будет смотреть на меня с жалостью в глазах, если он не питает тех же чувств.