– Да, ты умеешь выбирать девушек, – усмехнулась Маринелла, – Губа не дура!
Венсан снова рассмеялся, а потом его лицо вдруг стало серьезным, а взгляд с тревогой остановился на лице Маринеллы.
– И потом… Наверное, я бы не пережил, если бы ты досталась Монтелеони…
Маринелла подняла на него глаза.
– Почему? – она почувствовала, что ее сердце забилось сильнее. Сейчас, когда он стоял так близко, она чувствовала волнение и дрожь, а по всему телу бегали мурашки, хотя возможно, это просто холодный морской ветер.
– Ты знаешь, почему. Да все вокруг знают! Не притворяйся, что не замечала…
– Не нужно об этом… – тихо сказала она, опустив голову, но Венсан схватил ее за руки и с силой развернул к себе.
– Почему?! – почти крикнул он, – Почему не хочешь слышать об этом? Почему не хочешь замечать моей любви?! Маринелла, в тот миг, когда я увидел тебя на корабле Санти, твоя красота поразила меня. А потом я узнавал тебя все лучше. И видел, что другой такой нет больше на земле. И я, как никто, понимаю Монтелеони, потому что чувствую то же, что и он! Почему ты не хочешь этого замечать? Послушай свое сердце, разве ты не любишь меня?
– Венсан… – Маринелла вырвала руку, прерывая его горячую речь, – Я любила одного человека… Хосе. И всю мою жизнь…
– Но Хосе мертв! – воскликнул Венсан, с мольбой глядя ей в глаза, – А ты молода и красива! Ты должна продолжать жить!
– Как я могу…
Она растерянно замолчала, он продолжал напряженно ждать. Потом губы девушки вдруг тронула улыбка.
– Знаешь, когда я была маленькой девочкой, мой отец всегда говорил, что я люблю героев… Не знаю, почему он так говорил. Наверное, потому, как я слушала его рассказы про морские бои. По тому, как смотрела на него и его друзей. А ведь ты – герой, Предводитель, истинный герой, хоть сам и не понимаешь этого, – сказала она задумчиво.
Маринелла улыбнулась, и Венсан, приняв это за знак благосклонности, решил не раздумывать более и не упускать момента: он крепко прижал девушку к себе и поцеловал. И так они долго стояли на палубе, освещенные лунным светом, а потом она потянула его за собой, снова открывая дверь каюты.
Когда уже над горизонтом занимался рассвет, а они, накрывшись одеялом, сидели на полу, Венсан, глядя в темный деревянный потолок каюты, сказал:
– Я так счастлив сейчас. Я столько мечтал об этом… Ревновал тебя ко всем подряд! К этим твоим князьям и герцогам! К офицерам-венецианцам. Даже к проклятущему Монтелеони! И очень боялся, что Барт привлечет твое внимание. С его-то смазливой мордахой это было бы вполне возможно.
– Барт?! – Маринелла изумленно подскочила. – С чего бы?!