К тому времени от 25-й Системы ничего уже не было. Секретное сразу сдали. Все ракеты увезли заранее, их постепенно увозили. Вначале ракеты промежуточной готовности из хранилища, потом с одного дежурного взвода, потом со второго. Последнее – знамя полка прапорщик Чугунов Александр Андреевич отвозил, сдавал в архив. Всё, остались только пусковые столы – ну то, что не секретно. Аппаратура, которая несекретная, валялась в открытых зданиях РТЦ. Потом мы, когда его переделывали под хранилище запасного боекомплекта для 300-ки, бульдозером вытолкали всё на свалку. Ну а чего – оно уже не нужно было.
А нашлись некоторые товарищи – собирали эти лампы и реле, даже на дивизионе срезали. Аппаратура-то была на релюхах, а там были контакты посеребрённые. Вот у меня в 300-м дивизионе были три молодых лейтенанта, с училища только пришли. Набрали здесь всякого, контакты пообрезали посеребренные, ну и поехали в Москву в скупку предлагать. Ну и налетели сразу:
– Вот послезавтра приезжайте, а сейчас денег нет.
Они приехали – их и повязали. И всё. Комсомольцы вылетели из комсомола, один из них был членом партии – из партии исключили. И ко мне – я был начальником штаба дивизиона – приехали разбираться. Приехали наши КГБшники военные, особый отдел. Я говорю:
– Чего разбираться? Поехали, я вам покажу, где эта аппаратура валяется. Из бункеров все ПУС поснимали, со старой 25-й Системы. Всё это бульдозером на свалку.
– И всё это не охраняется?!
– Кто их будет охранять, кому они нужны? Что – отдельный пост ставить? Кому это нужно?
Они мне:
– Драгметаллы надо было сдавать!
– Чего вы мне-то говорите? В старой 25-й системе были начальники – пусть они бы и сдавали!
А это никто не принимал, это сейчас скупки всякие. Железки обыкновенные нигде не найдёшь! А это вон у нас за командным пунктом полка, за РТЦ, за собаководами – там такая куча была, будьте любезны! Бульдозером всё давили и закапывали. И на дивизионе тоже. А эти вот зарплаты свои отрабатывали и должности:
– Как это так! Надо сдавать было всё!
Я им:
– Вот чего вы мне-то говорите?! У меня вон есть дивизион. Техника, которая стоит – пусковые установки стоят, РПН стоит, Ф5 стоит, кабина Ф2 стоит, остальные кабины. Всё это охраняется часовым. А ЗИП вон в арочном сооружении закрыт. А старое, 25-е – кому это нужно?! Бункера остались, дверь открываешь, заходи, и там эти – ПУС остался.
Кому он нужен-то, уже нет ничего давно. Там и сейчас, наверное, ещё металлолом остался. А в здании станции сделали хранилище для запасного боекомплекта ракет для 300-ки. Идею переделать станцию под хранилище предложил зам. командира по вооружению нашего, 10-го корпуса ПВО полковник Кулик Николай Петрович. До этого он был командиром полка на «Комитете». Ну хохмач был! Приезжает с комиссией к нам сюда, ещё на 25-й системе. Тактические учения, он председателем комиссии. На РТЦ приходит, там солдатик стоит на ХНП. Женька Суворов (подполковник Евгений Николаевич Суворов) был командиром 3-й группы, это командный пункт полка. Ну Кулик идёт, а он его сопровождает. Кулик: