— Потому…
Евдокия с опаской посмотрела вслед сестре и понизила голос так, чтобы её слышал только кузен.
— Потому что Баш опасается зверолюдов.
— Этих страхолюдин?
— Да, — вздохнула девушка. — Они и так пытаются помешать ему взойти на трон, а когда узнают о Машке, то…
— Ну, где вы там? — Мария повернулась к ним. — Мы так не раньше зимы доберёмся до замка.
Евдокия и Володар, которому не понравилось то, что он услышал, одновременно улыбнулись сестре, быстро нагнали её и вскоре вместе пересекли черту ворот. Они с некоторым удивлением заметили, что дети, в которых они узнали четырёх младших принцев и принцессу королевской семьи, с холодностью смотрели на приехавших.
Но вдруг раздался стук быстрых шагов и все увидели, что с вершины главной лестницы бежал Баш, просто сиявший от радости, за ним — остальные его братья и сёстры, а последними более-менее спокойно шли король с королевой.
— О, Марья, Ваш муж, — засмеялся Володар, проследив за другом, который первым делом подбежал к супруге. Когда он снял её с коня, они ещё долго стояли, обнявшись, так как на большее пока не решались в присутствии посторонних. Володар с Евдокией переглянулись, усмехаясь, но острить не стали и просто спрыгнули на землю.
— Как вы добрались? — спросил Севастьян.
— Как видишь, слава Царю, благополучно, — ответила Дуся, когда они направились к родителям принца, которые довольно радушно встретили гостей, если не считать некоторой холодности со стороны Яры. Но надо отдать ей должное, она держалась очень хорошо, понимая, что эти люди дороги её сыну. Правда это наваждение её вряд ли будет длиться долго поле отъезда Евдокии и Володара.
* * *
Прошёл день. Следующее утро было менее весёлым, особенно для Марии, так как мама Баша всё же не очень приветливо с ней общалась, и в её словах часто проскальзывало презрение и недоверие.
Мария проснулась, когда ощутила, что чего-то не хватает. Точнее кого-то. Она провела рукой по другой стороне кровати, но там было пусто. В соседней комнате слышался шум. Императрица протёрла сонные глаза, открыть которые было довольно проблематично из-за бившего из окна солнечного света.
— Ну ты соня! — раздался бодрый голос Баша. Девушка нахмурилась и закрыла лицо предплечьями. Император сел рядом с ней. — Уже полдень. Вставать собираешься?
— Не знаю, — царица, наконец, привыкла к яркому свету и посмотрела на мужа. — Баш, я очень скучала.
— Я тоже, — царь поцеловал её в лоб. — Ты выспалась? Или будешь ныть весь день?
— Эх ты…
— Что? Вставай, Маш, давай. У тебя сегодня день в одиночестве. У меня куча дел, а завтрак ты проспала, ясно?