Я приободрилась и оправила платье. Нарядное, кстати! С вышивкой и передником — именно так одевались в деревне в выходной.
Оглядела свою камеру ещё раз — обнаружила узкую кровать, небольшой стол со стулом и вторую дверь, которая, при ближайшем рассмотрении, оказалась дверью в ванную, причём ванна была с удобствами. Удобствами я, конечно, воспользовалась — после полёта в когтях дракона природа не просто звала, а прямо-таки настаивала.
Потом подошла к висевшему над умывальником зеркалу и, стащив с головы уже подвядший венок, пришла к ещё одному оптимистичному выводу — признать во мне принцессу Азалину будет чрезвычайно трудно. Даже в том случае, если драконы интересуются человеческими принцессами, шансов почти нет.
Просто девушка, которая взирала из зеркала, имела мало общего со мной. Волосы остались прежними, цвета мёда. Серо-голубой цвет глаз тоже, понятное дело, не поменялся. Зато в остальном — образ был ну очень далёк.
Ни тебе благородной бледности, ни впалых щёк, как на всех моих портретах. За время жизни в глуши я успела загореть, поправиться и даже обзавелась румянцем. Впрочем, до настоящей деревенской красавицы, вроде той же Златы, по-прежнему было далеко.
Не желая откладывать миссию на потом, я умылась и вернулась в комнату. Уже шагнула к двери в намерении выбраться наружу, когда та самая дверь открылась, являя моему взгляду заваленный булками поднос.
За этой горой я с трудом различила упитанную женщину со свойственными народности эргов чертами — узкие глаза, приплюснутый нос, широкие скулы… Кто бы сомневался, что в качестве прислуги в замке именно они?
— Ась? — сказала я.
— Велено накормить! — строго заявила служанка.
Бодро прошествовав к столику, она с грохотом водрузила на него поднос и, окинув меня придирчивым взглядом с головы до ног, прямо-таки приказала:
— Ешь!
Я нервно сглотнула. За время жизни в деревне успела привыкнуть ко многому, но старые пищевые привычки никуда не делись. Я невольно вообразила, как уплетаю всё это, как потом пытаюсь влезть в корсет, и…
— Чтобы всё съела! — мне погрозили пальцем. — И выпила тоже!
Теперь она указала на стоящий на краю подноса кувшин.
Я сглотнула ещё раз, а женщина, гордо задрав голову, попыталась уйти, но…
— Извините, а часто тут такие пиры? В смысле, с похищением девственниц?
Представительница малой народности споткнулась и, обернувшись, посмотрела с укором.
— Раз в год, разумеется.
— А по другим праздникам человечек не воруют?
— Да кому вы нужны!
В голосе служанки прозвучало такое пренебрежение, что остальные вопросы временно отпали, а желание попросить о помощи так и не появилось. Я пронаблюдала как женщина покидает комнату, потом шумно вздохнула. Ничего. Главное выбраться отсюда, а потом… Уж папа их всех прижмёт!