Я отступала, пока не уперлась в кровать, а после и вовсе села на нее, глядя на мужчину снизу-вверх. Он склонился, и меня обдало парами алкоголя. Выходит, пил в одиночестве.
— Иди ко мне, — вдруг произнес он, прижимая меня к постели до тех пор, пока я не улеглась полностью. Лишь ноги все еще оставались на полу. Сам приподнялся и стащил с себя футболку.
Я ни разу не видела Винса обнаженным, поэтому изумленно уставилась на его накачанный торс. От каждого движения рук дельтовидные мышцы плеч перекатывались; меня так и манило коснуться загорелой груди, узких бедер, обтянутых брюками, провести пальцами по рельефному прессу, дотронуться до каждого кубика. Я даже не сразу обратила внимание, что правая рука местами покрыта шрамами, словно от ожогов. Хотя ниже кисти ничего не было видно. Может, именно поэтому он по привычке не снимал перчатку на аукционе?
Не удержавшись, я дотронулась до шрамов, провела пальцами по коже, чем вызвала сильный интерес Винса. Он наблюдал за мной, опираясь ладонями по обе стороны от моей головы. Улыбался, не сводя взгляда. Я резко одернула кисть, будто бы обожглась.
— Коснись меня еще раз, — шепотом попросил он.
Мои губы дрогнули. Я заставила себя снова протянуть руку, положила ладонь на грудную мышцу, накрыв сосок. Грудь Винса была твердая, словно камень, и безумно горячая. Я опустилась ниже, дотронувшись кубиков пресса. И дальше, пока не уперлась в ремень.
Мужчина резко перехватил запястье, жадно пожирая меня взглядом.
— Не спеши, дорогая, — хрипло произнес он, и я снова сжалась.
Хотелось возразить, сказать, что я и не собиралась ничего делать, как он вдруг впился в мои губы. Сначала осторожно, будто пробовал на вкус, затем страстно, углубляя поцелуй. Несмотря на то, что Винс был явно нетрезв, целовался он мастерски в любом состоянии.
В голове помутнело, в висках назойливо застучал пульс. Мелькнула мысль, что нужно отбиваться, но ее тут же затмило нарастающее желание. Чем быстрее мы переспим, тем выше вероятность, что мужчина скорее от меня отстанет. Да и мне будет проще выносить его присутствие.
Наши языки сплелись в страстном танце, губы не отрывались друг от друга, словно мы не могли насытиться. Я упивалась возникшей между нами страстью, будто без нее было невозможно дышать. Счастье подкатывало к горлу, смешиваясь с острым чувством страха и стыда. Хотелось, чтобы ощущение длилось вечно. Казалось, что я больше ни минуты не выдержу этого состояния.
Когда Винсент наконец-то отпустил, я боялась даже шелохнуться. Круживший в голове калейдоскоп эмоций сводил с ума. Я сама не понимала, что со мной. Новые ощущения теснились, перекатывались волнами, заставляли краснеть и наполняли негой каждую клеточку тела.