— Что это за существо такое? — оторопело прошептала Диана, не решаясь заговорить в голос, чтобы даже случайно не привлечь внимание безумной дамы.
— Это иеху, — сквозь зубы процедил Громов, подключая к сражению и Крикса. — Промежуточная стадия превращения призрака в демона. Такое бывает, когда человек умер насильственной смертью и оставил после себя призрака — остаточные жизненные силы, энергию. А потом сильный демон одаривает эту энергию крупицей своей негативной мощи, заставляя призрака вспомнить свою смерть. Иеху уже не призраки, так как имеют память и могут быть агрессивными, а также могут выполнять приказы своего демона-хозяина. Но при этом иеху ещё и не демоны, так как не имеют собственного сознания, как настоящие обитатели Хаоса.
Рассказывая Диане всё это, Громов не переставал держать покров энергии на зомби, которые уже ощутимо принялись теснить иеху.
— Но ведь иеху может со временем стать демоном? — решилась спросить Диана.
— Да. Именно на это и нацелено превращение. Пройдёт время, иеху поглотит ещё больше тёмной энергии своего хозяина и станет демоном. Правда, ход в Хаос ему всё равно заказан, так что изгоняя такого демона, ты просто его уничтожаешь, — Громов раздражённо цыкнул, когда призрачная фигура безумной девушки прошла сквозь стену и исчезла. — Скрылась гадина. Ещё кое-что, отличающее иеху от призраков: их можно посадить в сосуд, подобно демонам. Конкретно этот иеху, как ты сама могла понять, заключён в картину. Она наверняка сейчас вернулась туда, чтобы поднабраться сил от тёмной энергии своего хозяина.
Учитель резко распахнул дверь в комнату с картиной, пропуская туда Крикса и Соджи.
— Разве нам не нужно уходить? — с тревогой спросила Диана. Ей очень не хотелось снова видеть безумную девушку.
— Если уничтожим сосуд, пока она там, то убьём её, — с какой-то мрачной решимостью отозвался некромант, входя в комнату следом за зомби. — Лучше исключить все возможности случайного попадания этой картины в руки простых людей.
Согласившись с этим доводом, Диана также ступила в комнату, тут же бросая взгляд на полотно. Девушка снова находилась там, снова такая же опрятная, с аккуратной причёской, красивым лицом и идеальным платьем.
— Сожжём её? — с долей сомнения спросила заклинательница, останавливаясь возле учителя, который неотрывно оглядывал картину.
— Да. Но сначала надо снять чары, которые её защищают, — некромант опять использовал своё фиолетовое пламя, заставляя картину полыхать.
— Мирослав Александрович, — голос девушки немного дрогнул, так как она стыдилась того, что там, в коридоре, выкрикнула просто имя своего учителя. От испуга она мало соображала, но сейчас жутко смущалась, что позволила себе подобную фамильярность, — а почему я не увидела, что в картине кто-то сидит? И в тех львах во дворе — тоже.