А то, что он вампир я почему — то не сомневалась.
И вдруг у меня в голове что — то щелкнуло.
А ведь я знаю его.
Хорошенько присмотрелась к этому нагло ухмыляющемуся типчику и…
Да! Я его вспомнила.
Понимание накатило на меня, накрывая новой волной безысходности.
И тут меня понесло.
— Ты! Это был ты! — чуть ли не завизжала я, обуреваемая всколыхнувшей меня яростью. — Я тебя вспомнила, зараза ты клыкастая! Это ты подсунул нам те бесплатные билеты в закрытый клуб, — я перевела на Николаса понимающий взгляд. — Так значит, это все заранее было спланировано? Вы специально заманили нас в тот клуб. Вы все тут за одно, да?
— Какая догадливая девочка, — елейным голосом произнес незнакомец, одарив меня циничной ухмылкой. — И, наверное, вкууусная, — его глаза блеснули хищным блеском. — Вы уже пробовали ее, Ник?
— А ты, что хочешь встать в очередь? — съязвила я, срываясь на крик.
Губы незнакомца медленно растянулись в порочной хищной полу улыбке.
Не нужно было слов, чтобы понять, что он был бы совсем не прочь встать в очередь за право попользоваться мной.
Осознание своей полной беззащитности перед ЭТИМИ…выбило у меня весь воздух из легких.
Это что же получается. Они меня, что…решили по кругу пустить, что ли?
— Ники! — властный тон, попытка Николаса меня урезонить, но начинающуюся истерику, похоже, уже не остановить.
— Идите вы к черту, сволочи клыкастые! — со всей злости запустила книгой лежащей на журнальном столике прямо в наглую физиономию незнакомца.
Он конечно же легко увернулся, но при этом наградил меня таким плотоядным взглядом…
Перевела взгляд на Николаса. В его глазах плескалась что — то темное, не предвещающее ни чего хорошего…для меня. По телу побежали толпы мурашек. Его взгляд стал стальной, непроницаемый, на скулах заиграли желваки от сдерживаемых эмоций, губы сжаты в твердую линию. Я невольно поежилась, отступая назад.
— Ники! — предупреждающий рык, но меня уже нет.
Я скрылась в ванной, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Николас
— Идите вы к черту, сволочи клыкастые!
Сорвалась на крик, руки дрожат.
Чувствую, как от нее исходят волны злости, страха и паники.
В отчаянии запустила книгой в Эрика. Слышу, как ее сердце отбивает бешеный ритм, а глаза блестят слепой яростью.
Боится.
Страх — это хорошо. Раньше бы я так и сказал. Боится — значит, подвластна влиянию. Но почему — то сейчас это совсем не приносит удовольствия, которое я бы испытал раньше при виде затаенного ужаса в глазах своей жертвы.
В любой другой ситуации я бы даже не заметил такую, как она.
Да, красива. Да, соблазнительна. Но всего лишь человек…смертная. Сколько было таких за все тысячелетия моей жизни. Все они всего лишь пыль под ногами бессмертного.