Да что же это такое? Что происходит — то?
Мужские руки, осмелев, нагло скользнули под блузку. Огладили спину и двинулись выше.
Вот это уже лишнее! Вот это уже не надо! Это определенно грозит последствиями, которые мне совсем не нужны. Или…
Мысли у меня в голове сейчас отплясывают чечетку, и я никак не могу определить, какая из них правильная. Поддаться соблазну (ведь, как известно запретный плод сладок) или оттолкнуть волнующего меня мужчину.
Как же сладко оказывается находиться сейчас в его крепких объятиях, таких сильных и надежных.
И пахнет от него так приятно. Морем. Свежестью. И силой. Темной. Необузданной. Она волнует мою кровь и в тоже время пугает, своей неизвестностью и темнотой.
Пока я перебирала свои блудливые мысли, не понятно от куда возникшие в голове, меня вдруг отрезвила внезапная вспышка боли. Я даже не сразу сообразила, что же случилось, но, когда почувствовала языком удлинившиеся клыки вампира оцарапавшие мою губу, тут же пришла в себя.
Металлический привкус крови во рту в мгновение ока развеял весь сладострастный туман в голове.
Он же вампир. Всегда им будет. Всегда будет хотеть только моей крови.
И этого не изменить.
Я резко оттолкнула от себя мужчину. Вытерла рукой капельку крови выступившую на губе.
— Убери от меня руки, сво… — хотела приложить вампирчика парой ласковых, но вовремя вспомнив про его угрозы, скрепя зубами, решила оставить свой комментарий при себе…до лучших времен.
Сверкнув гневным взглядом, развернулась и пошла в другую часть судна.
Очень скоро на горизонте показался остров.
«Весь покрытый зеленью, абсолютно весь, остров невезения в океане есть…»
— почему — то вспомнилась песенка из знаменитого фильма. Как нельзя кстати.
М — да. Вот и тюрьма на горизонте замаячила. Из которой точно не сбежишь.
На причале стоял одинокий силуэт женщины, которую мне не сразу удалось рассмотреть. Лишь, когда яхта подплыла ближе, я заметила длинные темные волосы, заплетенные в толстую косу, перекинутую через плечо, смуглую кожу, придающую женщине свою особую изюминку присущую коренным испанским аборигенам, живущим на этих островах не одну сотню лет, простенькое неброское платьице, облепившее хрупкую фигурку. На вид я бы дала ей лет сорок, может меньше.
Заметив меня на борту, на женском лице вдруг отразилась тревога и непонимание.
Я пару раз пересеклась с ней взглядом и заметила в ее глазах лишь сожаление и жалость.
Жалость? Ко мне?
Что — то сердце затрепыхалось в груди, предчувствуя неладное.
Наверное, мне уже пора начинать волноваться в серьез? Ведь скоро я останусь совершенно одна, с двумя вампирами.