Альберт кивнул, а я, отдав ему один наушник, принялась перерывать папки. Надо найти что-нибудь мелодичное: слов-то он все равно не поймет, значит, надо бить на красоту музыки и голоса. Решив, что старая добрая «Энигма» для средневекового жителя самое то, запустила плейлист.
Слух у Альберта оказался отменным: огонь танцевал, словно в сказке, прикасаясь, но не обжигая, устремляясь то вверх, то вниз, ускоряясь за музыкой и срываясь в паузах. Зачарованная диким танцем, я не заметила, как уснула в мерно покачивающемся дилижансе, удобно устроившись на плече Альберта.
Мне снились три старухи в белых тогах, задумчиво смотрящие на серебряную нить со странным узлом, из которого торчал чей-то ноготь.
— Что будем делать? — спросила по виду самая молодая. — Доставать?
— Подождем, — ответила старшая, — вдруг ей удастся то, что даже Богам не под силу.
— Ты надеешься на силу, что мы ей так опрометчиво дали? — спросила средняя.
— Я надеюсь на сердце, которое мы столько лет пытались ей разбить. Если там еще хоть что-то осталось.
— Оно разбито и там уже ничего нет, кроме отчаянья. Ты это прекрасно знаешь, — насупилась средняя. — С поломанным крылом не взлететь.
— А вдруг…
Когда я проснулась, то оказалась лежащей головой на коленях Альберта. Телефон опять сел, и теперь мне придется потратить не меньше пары часов, чтобы снова зарядить его. Насколько же в моем мире с этим проще.
К вечеру мы остановились у очередного постоялого двора. Осталось совсем немного, и завтра мы уже прибудем в столицу.
Глава 12. Два шулера в одной игре
В столице.
Столица встретила нас грязными темными улочками окраин и разваливающимися лачугами. Окраина, она в любом мире окраина. Впрочем, чем ближе мы подъезжали к центру, тем шире и чище становились улицы и все чаще появлялись фонари. Я смотрела во все глаза и даже успела поругаться с Альбертом, который был категорически против отдернутых занавесок на окнах.
Особняк графа Форнски оказался недалеко от центра и выходил на широкую улицу красивой кованой оградой с вековыми деревьями за ней. Дом был в глубине сада, и с улицы просматривались лишь высокие светящиеся окна.
Отлично, не люблю, когда окна выходят прямо на проезжую часть.
Герцог последний раз уточнил, не соглашусь ли я все-таки жить в его особняке, но я ответила, что наша договоренность остается неизменной.
Особняк графа был большим двухэтажным зданием с широкой лестницей, ведущей к огромным, украшенным все той же ковкой дверям. На пороге нас нетерпеливо ожидал хозяин. К моему удивлению им оказался высокий, весьма симпатичный мужчина до тридцати лет. От удивления я несколько замешкалась, что не ускользнуло от внимательного взгляда герцога. Я-то ожидала, что Эртран Форнски старший брат, эдакий старец, убеленный сединами, с огромным семейством вокруг кресла-качалки с клетчатым пледом, и уж никак не красавец-блондин с ясными голубыми глазами.