— На шабаш, милый, — огорошила я. — Самое время.
Мужик ойкнул и шарахнулся от меня, чуть не напугав коней. В этот момент и вышел из дома герцог. Оценив мой торжествующий вид и перепуганного конюха, добил беднягу окончательно:
— Вернется кот — скажешь ему, что мы на прогулку. Пусть догоняет.
Под шептание молитв мы выехали за ворота.
— Так куда ты хочешь отправиться? — спросил меня Альберт, пока я остановилась у развилки дорог.
— Без понятия, — засмеялась я.
— Волков не боишься? — усмехнулся герцог.
— Аль, как ты думаешь, — я развернула лошадь и подъехала к нему вплотную, — откуда появилась идея с храмом и благословением силой?
— Ты хочешь сказать… — договорить Альберт не успел.
— Именно так. Если волки и нападут, то только для того, чтобы выстроиться в очередь за почухиванием их за ушком.
— Хм. Тогда я хотел бы показать тебе одно место. Сегодня полная луна, тебе должно понравиться.
Я согласилась, и мы, развернувшись, поехали через лес. Казалось, Альберт отлично знает эти места, мне даже стало интересно, куда он может меня привести, если едет ночью через лес так уверенно.
Лошади идти по глубокому снегу не хотели, пришлось их немного подбодрить, погладив и поговорив. Альберт с любопытством наблюдал, как я, склонившись к уху его жеребца, рассказывала ему, какой он замечательный, какой красавец, и что сильнее него нет никого на свете. Жеребец заметно ожил, загарцевал и, чуть ли не подскакивая, гордо задрав голову, двинулся вперед, ничего не замечая вокруг.
— Ты можешь любое животное подчинить себе? — поинтересовался Альберт.
— Не знаю, я никогда над этим не задумывалась. Когда ходила по деревням, лечила животных, просто вот так нашептывая им, что они сильные и обязательно справятся с болезнью. Я просто говорила с ними, но не подчиняла. Зачем мне это? Мне не нужны слуги.
— А Бас? — не унимался Альберт.
— Баса я всего лишь попросила помочь сбежать от Духа леса. Он был там чужим, его прогоняли, и он пробирался ко мне тайком. Он мой самый лучший друг. Он меня очень хорошо понимает и всегда поддерживает.
— Но он питается твоей силой.
— Альберт, — возмутилась я. Чего он добивается этим разговором? — Я обязана ему больше, чем он мне.
— За что ты так ненавидишь людей?
— Почему ты решил, что я их ненавижу?
— Это чувствуется. Твоя сила. Когда ты касаешься людей в первый раз, она ранит. Ты даешь силу, но при этом чуть ли не разрываешь тело на части. Но если ты касаешься так, как ты касалась только что к лошадям, твоя сила совсем другая.
— Я не контролирую силу, — возмутилась я.
— Ты, может, и нет, но твои эмоции очень даже контролируют ее.