«Отец. Пишу тебе с тяжёлым сердцем. Мать умерла, так тебя и не дождавшись. Перед смертью она принимала меня за тебя, и в последние часы я постарался её успокоить. Знахарь сказал, что это красная лихорадка, но поделать ничего не мог — сказал, что настойка горной мандрагоры мне не по карману. Увы это так: денег, полученных от настоятеля, едва хватит на дорогу до Стразваца. Опять приезжали люди с бумагой на переселение. Твою печать я узнал, но рожи у них были самые бандитские. Селяне были недовольны тем, что их дочерей опять забирают в город, делать непойми что, но я смог их успокоить. Твои люди были вооружены и вели себя вызывающе. Не понимаю, где ты таких находишь и зачем отправляешь их. Если и правда хочешь, чтобы молодые девушки устраивались в жизни лучше своих матерей, то по крайней мере не пугай их мордоворотами. На бедной Анике лица не было, когда её забирали.
Мне писал настоятель Орлак, говорил, что доволен моими успехами и видит во мне изрядного книжника. Его наставления были бесценны и вероятно он от всего сердца хочет мне добра, но я не думаю, что обстоятельства позволят мне принять сан. Ты уже немолод, и кто-то должен заботиться о твоём здоровье, да и деревни нельзя оставлять на произвол судьбы. “Мы в ответе за наших людей” — это мне пречистый Орлак также говорил. Так что я отпросился у него до середины зимы и отправляюсь тебя проведать. Не думаю…»
Тихий скрип половицы перед дверью прозвучал для моего напряжённого слуха как удар гонга. Бросив письмо на стол, я шагнула к двери с той стороны, где была слепая зона, и извлекла из ножен меч. Дверь начала открываться, сначала медленно, потом быстрее. Раздался негромкий голос:
— Я же говорил, что нет тут её, Отто.
— Тихо, идиот, — прошипел другой голос, женский.
Но было уже поздно. Дождавшись, пока первый гость войдёт в комнату, я толкнула дверь, чувствуя, как за ней выругались и схватила свою добычу. Развернула между собой и дверью и приставила меч к горлу, перемотанному высоким шарфом. Парень был выше меня на десяток сантиметров, но судя по тому, как он заскулил от хватки моих вампирских пальцев, сильно слабее.
— Кто вы и что здесь делаете? — поинтересовалась я у захлопнувшейся двери.
Та открылась и в комнату вошли… довольно примечательные личности. Высокая эльфийка с парой кинжалов в руках, затянутая в тёмную кожу, здоровенный немолодой мужик на полголовы её выше с посохом в узловатых руках и вышедшая из-за его спины огромная чёрная собака, глухо рычащая в мою сторону. Лиц разглядеть не удавалось: на всех троих, включая тощего блондина, к чьему горлу я приставила меч, были плотные маски из тёмной ткани, а на мужике ещё и бесформенная шляпа со средней длины полями.