- Не можешь уснуть? - шепотом спросила я.
- Да. - так же шепотом ответил он.
- Дилан, я не знаю, как теперь жить после случившегося... никак не получается привести мысли в порядок...
- Ты привыкнешь.
- Зачем тебе завтра ехать с нами?
- Ты ему веришь?
- Нет.
- Тогда к чему вопрос? - более грубо ответил он.
- Я не вижу выхода из этого тупика. Как можно обрести счастье после всего этого?
- Когда кончится твоя истерика, ты по-другому посмотришь на это, а теперь попытайся заснуть. - сказал он, словно уже не раз оказывался в подобной ситуации. - Доброй ночи.
- Доброй ночи.
Эмоции и осознание реальности происходящего потихоньку начали возвращаться ко мне. При мысли о поездке в места, где я испытала весь тот ужас, меня пробирал озноб. Кажется, я уснула уже перед рассветом, всего на несколько минут.
Дилан вскочил по будильнику и начал собираться. Мне тоже было велено вставать. Тошнило, но одновременно сводило желудок от голода. Кажется, я уже начала привыкать к такому состоянию. Мы приняли душ, почистили зубы, Дилан ушёл снимать повязку с головы и фиксатор с шеи. Когда он вернулся, о его самочувствии можно было догадаться только по трости, которую он держал в руке. Раз он взял её с собой, значит, его всё ещё беспокоили головокружения.
Сборы не заняли много времени. Столовая ещё не открылась, и завтракать было нечем. В ларьке мы взяли по шоколадному батончику, чтоб заглушить голод. Нас уже ждала машина.
- Здравствуйте.
- Доброе утро. - ответил Виталий Викторович. - Я попрошу юную девушку отметить крестиками примерное местонахождение портала и заброшенной тюрьмы.
«Юная девушка», надо же. Для старика, конечно, так оно и было, но сама к себе я вряд ли смогла бы применить это определение, скорее, «юная убийца», изощрённо извращённая личность. Хруст шейных позвонков жертв, вкус их крови и предсмертные крики стали чем-то вроде наркотика для меня. Я боялась себе признаться в этом, но в глубине души ждала нового удобного случая распустить руки. Загвоздка была только в том, что в моём окружении нет людей, которые смогли бы это понять. Дилан был слишком правильным, мои выходки для него - это сплошное мучение, новый страх, что клан примет решение убить меня.
«Я могу быть примерной тихой девочкой, прилежно учиться, но рано или поздно моё второе «я» вырвется наружу и снова перевернёт нашу жизнь с ног на голову» - осознавала я.
Нам предстояла долгая дорога. Я нашла на карте Нижний Волчок и отметила Волчью гору, Терешки, но не помнила, как называется охотничья деревня, где я купила у старика солярку. Никто ничего не знал о заброшенной тюрьме в тех краях, интернет тоже не выдал результатов. Решили ехать вслепую.