Дилана, как назло, снова не было, я уже вскользь намекала ему, что такими темпами я снова забуду, как он выглядит, даже на улице не узнаю и пройду мимо.
Его слова по поводу того, что он будет часто отсутствовать в командировках, не оказались преувеличением. Отсутствие внимания Дилана к моей персоне сводило меня с ума. Когда он вернулся на день, чтобы уехать снова на несколько дней, я решила обсудить волнующие меня вопросы:
- Теперь так будет всё время?
- Если ты о моих отъездах, то да. - прямо ответил он.
- Дилан, я не хочу так жить.
- А как ты хочешь жить? Тебе дано самое главное: возможность получать образование и ни в чём не нуждаться. Так что занимайся любимым делом, развивай себя. - он достал из портмоне несколько пятитысячных купюр и протянул мне. - Купи себе что-нибудь.
- Можешь засунуть их обратно.
- Диана, давай не будем ссориться из-за вещей, на которые ты не можешь повлиять! - строгим тоном сказал он. - И не смотри на меня так.
- Как?
- Словно теперь будешь нарочно всё делать назло мне.
- Тебя же нет, так что мне некого будет злить. - увильнула от ответа я.
- Всё, перестань. Подойди ко мне. - он обнял меня одной рукой.
- Ты знаешь, в какой-то момент мне показалось, что мы действительно стали семьёй. Сейчас я жалею, что позволила себе приблизиться к тебе.
- Почему же? Разве я обижаю тебя? Разве запрещаю тебе жить полной жизнью и заниматься любимым делом?
- Обижаешь. Тем, что не в состоянии поддерживать отношения. Думал, приласкал один раз, и я навечно превратилась в ручного зверька? Да ни черта подобного! - я оттолкнула его от себя.
- Хорошо, обещаю, что постараюсь проводить с тобой больше времени, но тебя не должны так задевать мои отъезды.
- Ну так давай разойдёмся? Просто, мирно, по обоюдному согласию? Меня не устраивает то, что ты предлагаешь мне.
- Это ты так пытаешься меня шантажировать?
- Нет. Я всерьёз предлагаю развестись.
- Не говори ерунды, Диана. Сейчас мне некогда ссориться с тобой. Мы всё обсудим, когда приеду. И перестань, пожалуйста, злиться, у нас всё будет хорошо. - он поцеловал меня в макушку и продолжил собирать вещи. Для него всё было куда проще, чем для меня.
Вскоре он уехал и оставил меня наедине со своими мыслями, по большей части негативными. Мне было трудно признаться себе самой, что я влюблена в него. Когда я закрывала глаза, то представляла любовные сцены, однако моему перевозбуждению некуда было вылиться ночами. Я сходила с ума: то стонала, то рычала, гоня наваждение прочь от себя, и изо всех сил желала Дилану чувствовать то же самое, только в тысячу раз больше, пусть помучается.