— Шэйла, совсем забыл о твоей просьбе, — отошёл граф от стола и направился к «лестничному маршу». Откатил стремянку от книжного шкафа, на который она только что смотрела: — Прости, милая. Можешь забрать.
О чём он говорит? Ничего она не просила. Но к шкафу подошла.
На нижней полке лежала большая толстая папка. Таких — с рукописями — в других шкафах было много, и она ничем от них не отличалась. Ольга развязала тесёмки. Акварели виконтессы?
Граф ей подсказал? Тактично и деликатно. Не напомнив, что она якобы потеряла память. А ведь она даже не задумалась, почему есть краски и нигде не видно акварельных рисунков.
Ольга отвернулась, заметив, что виконт исподтишка наблюдает за ней. Забрала папку и пошла к выходу. Молча. Её догнал голос его сиятельства:
— Шэйла, ты ведь перепишешь доклад после того как Стэнли просмотрит его? Герцог Аверилл Грандовер хочет ознакомиться с ним перед моим выступлением.
— С удовольствием, — улыбнулась она мужчине, больше ничему не удивляясь. Переписать? Легко! Уточнила: — Как скоро нужно это сделать?
— К приёму.
Лорд Малгри проводил её задумчивым взором. Заметив на себе внимательный взгляд сына, коротко вздохнул:
— Не забудь сегодня-завтра прочитать.
— Это где речь идёт о водохранилище?
— Не только. Мне интересно узнать твоё мнение.
Тем же вечером Тауни сидела рядом с леди Хардинг и, затаив дыхание, следила, как та раскрашивает птичек. Рамка с чистой натянутой тканью перекосилась в её руках и, соскользнув с колен, упала под ноги. Девочка подхватилась и толкнула Ольгу под руку. Кисть, с набранной на неё коричневой краской, мазнула по бело-розовому цветку яблони.
Тауни ахнула и, округлив глаза, со страхом посмотрела на миледи.
— Ничего страшного. Всё можно исправить, — улыбнулась та, успокаивая девочку. — Это акварель. Лишнюю краску разбавим водой и промокнём. Если пятнышко и останется, то на качество схемы это не повлияет.
— Да? — не поверила непоседа, отставляя рамку дальше от себя.
— Ты никогда не рисовала красками? — догадалась Ольга.
Тауни замотала головой.
— Я отдам тебе старые. Как ими пользоваться, ты уже знаешь.
Девочка глубоко вдохнула и порозовела от удовольствия. А «виконтесса» решила: если ребёнок проявит склонность к рисованию, она подарит ей такой же набор.
— И я смогу рисовать как вы?
— Надеюсь, что да. Я научу тебя.
— А что мы будем делать, когда воробушки будут раскрашены?
— Рисунок высохнет, ты сделаешь на нём сетку, — Ольга улыбнулась, когда Тауни снова округлила глаза: — Я покажу как. Потом мы его подправим. Обозначим на ткани центр, наметаем квадраты, чтобы не сбиться со счёта и можно будет приступать к вышивке.