— Уж сомневаюсь я, что мне понравится, — бес вновь затянулся пару раз, затем бросил окурок в песок, растоптав сигарету. — Ну что, вперёд и с песней, Самир. Пора спасать твою рухи. Пока она действительно её не лишилась.
— МаазаЛлах(пусть защитит бог), — проговорил я, смотря на звёздное небо. Максим тоже что-то прошептал, но я не стал переспрашивать, — пусть твоя группа движется, как можно тише, отключите звук раций, будем подкрадываться. И ещё, Максим, — оборачиваюсь в его сторону, кидая материю чёрного цвета. — Облачаемся в наш наряд, друг, ибо полностью сливаемся с ночью.
— Хорошо. — Максим натянул одеяние, полностью перевоплощаясь в ходячую смерть, прикрывая часть лица, тем самым выделил свои глаза, в ночи они казались ещё чернее, чем вообще это было возможно. — Зулина не догадается, что здание пустое? — друг переживает, что вся операция может провалиться, а преступники сбегут. Сам тоже нервничаю, но уверен, все пройдет именно так, как мы задумали. Ради Амины я должен выстоять в игре своей тётки, если решила по крупному разыграть партию, значит, я не имею права отступать назад, она сделала свой ход королём, теперь пришла очередь моей ладьи.
— Нет, я запустил программу тепловизора, настроил так, словно мы вчетвером в здании. Она посмотрит видео и даже не заподозрит, — объясняю бесу, — как только Зулина активирует бомбу, отец перехватит сигнал и приведет в действие её.
— А просто заменить картинку, — скептически уставился на меня Максим, словно я сам не думал об этом. — Зачем эта сложность?
— Так решил отец, — коротко ответил я.
— Ясно. Значит "запретные сети"- отныне база несуществующая, — резюмировал Бесов, затем кивнул головой и забрался на верблюда.
— Я этого не говорил, — слегка фыркнул и тоже последовал примеру друга.
— Как будто я мог в этом сомневаться, — Максим отмахнулся от меня и рассмеялся.
Спустя двадцать минут мы, наконец, оказались в назначенном месте. Вся спецгруппа заняла свои позиции. Смотрю на часы, почти без пяти минут восемь, а значит Зулина скоро воплотит свой план. На мой телефон, одолженный у отца, приходит оповещение, что женщина активировала бомбу, затем ровно через пару минут моё сердце буквально рвёт из груди, когда я вижу, как Бахтияр ведёт Амину к могиле его отца. Я как чувствовал, что этот урод поведет её именно туда, обязательно ткнет носом в безызвестный бугор, состоящий из одних камней. Прихватив с собой клинок, тот самый, что мой братец собирался использовать на мне, я вынул его, готовый сделать рывок. Мы скрываемся за верблюдами, пока животные мирно и тихо лежат, не издают ни единого звука, словно знают, что сейчас происходит. В ночи это будет казаться миражем, а для нас отличным укрытием. Бахтияр толкает Амину в спину, и моя любимая падает, спотыкаясь о глыбу. Я моментально срываюсь с места, и бегу галопом, пока Бахтияр не заметил меня. Вот он уже наставляет пистолет на Амину, ещё секунда и я не успею спасти свою рухи. Резко взмахиваю рукой, бросая клинок в сторону руки Бахтияра, той, что держит пистолет. Раздается выстрел и до меня долетают слова Амины, что она любит меня и прижимает руки к животу, туда, где сейчас бьётся ещё одно сердце. Я буквально замер в пару метрах, но тут же пришёл в себя и набросился на брата, который начал орать, как ненормальный. Обрушиваюсь на него и избиваю до тех пор, пока он, как тряпичная кукла, не теряет сознание. Клинок отрубил ему кисть, теперь из некогда ещё бывшей руки хлещет кровь фонтаном, а мне все равно. Я мгновенно подбегаю к Амине, она упала лицом на могилу Эмиля. Руки трясутся, когда поднимаю её к себе, разворачивая. Она потеряла сознание, вижу, что дышит, о, Аллах, я готов расплакаться, что сумел опередить Бахтияра. Пуля прошлась рядом с щекой моей любимой, оставляя след — обожженную дорожку. Смахиваю с нее волосы, и в эту секунду Амина распахивает глаза, морщась от боли, когда я слегка касаюсь небольшой ранки.