— Фархад, какой ты цинник, это же твой первенец от любимой женщины, жены, неужели в тебе нет капли любви к этой девушке? — взываю мужчину осмыслить его слова, которые наверняка причинили бы боль его дочери.
— Моя жена меня предала, — утвердительно отвечает Фархад.
— И чем же? — задаю вопрос, потом меня вдруг осеняет: — Фархад, — протягиваю его имя, пристыжая, — На то воля Аллаха, что не дал тебе сыновей, Валентина сама чуть на свет не отправилась в последний раз, после таких тяжёлых родов, вся Медина за неё молилась, и ты смеешь держать на неё зло.
— У каждого свои тараканы, Башир, и лезть в мои тебе никто не давал права.
— Понимаю, но ты глупец, которого дурманом опоили, чтобы ты не видел, что происходит под твоим носом.
— Не тебе меня учить, бывший друг. Хотя, где бы ты сейчас был, без моей помощи. — Намеренно подчеркивает свою значимость в моей судьбе, — Хоть Фатима и не заслуживала такой расплаты за ваши разборки, но ты перешёл черту, убив без суда своего брата. Надеюсь, его кости далеко в песках, и не всплыли на поверхность от бесконечных ветров.
— Нет, он заплатил за свой грех, такова его цена, Фархад. И ты это не хуже меня знаешь.
Мы оба киваем в одно время, соглашаясь с тем, что Эмиль поплатился сполна.
— И, ещё, — добавляю я. — Самир намерен забрать Амину сегодня же в свой дом до свадьбы. Он боится, что Бахтияр будет вставлять свои палки. И я его поддерживаю на этот счёт. Сын говорит дело.
Фархад рассмеялся, от одного лишь упоминания имени нашего короля.
— Я одного не понимаю, когда этот спектакль закончится? — сквозь смех задаёт вопрос.
— Когда-нибудь и закончится, — коротко отвечаю, не вдаваясь в подробности.
— Бахтияр не опасен, — отмахивается, — ну что он может сделать, кроме как бросать слова на ветер. Поэтому, мой ответ — нет. Традиции в моём доме не нарушаются. А тем более для Амины это даже полезно, почувствовать разницу, и может быть девчонка одумается и начнет следовать нашему закону.
— Эх, Фархад, на ровном месте создаёшь проблемы. — Я передаю ему свою часть документов с проставленными условиями и печатью под каждым словом, он мне свою. — Они молодые люди, современные. Это раньше все было жестоко, сейчас пора двигаться дальше.
— Вот именно, — Фархад пробегается взглядом по листку, затем обращает внимание на меня, — эта современность только вредит нашей религии. Никакого уважения к традициям. Поэтому — нет. После свадьбы, пожалуйста. Это уже ваши проблемы, а сейчас она принадлежит моей семье. Я не хочу, чтобы на меня пальцем указывали, что упустил дочь, до свадьбы отдав жениху. У меня ещё три дочери, которых следует пристроить, раз Аллах решил мне дать лишь девочек.