— Почему ты плакала, рухи? — он берет меня за руку, вновь оборачивает к себе лицом, выискивает ответы. От его упорного взгляда, на мне проявляется улыбка, знаю, что не сумею долго держать это в тайне, и видимо сейчас сломаюсь. Самир продолжает гипнотизировать, на лице выражение заинтересованности и интриги. — Я…, - сглатываю, подыскиваю подходящий вариант для слова беременна, — мне кажется…, - и только я собираюсь сказать, что у нас будет малыш, тут же на тумбочке затарахтел телефон, давая мне некоторую отсрочку. Самир ещё раз внимательно оглядел меня, чмокнул в носик, подошёл к телефону, на ходу говоря, что ещё не закончил со мной.
— Да, Максим, — устало отвечает своему другу, но смотрит на меня, словно взглядом не отпускает из своих цепких лап. По ту сторону трубки видимо было что-то сказано слишком серьёзное, отчего Самир, кажется, растерялся, но вмиг собрал свои мысли в единое целое. — Нет, я не знал этого.
Мне становится интересно, о чём идёт речь, подхожу ближе, пытаюсь расслышать голос Максима, но попытка не удалась, Самир выставил передо мной руку, отрицательно качая головой, словно говорит, не для моих ушей. Я соглашаюсь с ним, быстро оставляю на губах поцелуй, обозначающий самое ценное и важное в наших чувствах, разворачиваюсь и выхожу из комнаты, оставляя мужчину со своими личными делами. В родительском доме Самира повсюду расставлены чаши с благовонием, бахур распустил свой аромат, разнося по всем углам, создавая ощущение древних сказок о восточных шейхах, пленивших своих принцесс. Из зала доносится музыка, распознаю барабаны и ещё какой-то инструмент, из которого так плавно льются ноты, воплощая фантазию в реальность. Украдкой наблюдаю, как Фатима кружит в танце перед Баширом, тот стоит на одном колене, хлопая своей жене. Она так легонько проводит по его лицу, ладонью огибает шею и он ловит ее за руку, подносит к губам, составляя в ней свой поцелуй. Фатима смеётся, пальцем показывает, что не намерена так быстро сдаваться, и я тоже хихикаю, но так, чтобы не нарушить их идиллию. Будущая свекровь снова огибает вокруг своего мужа, слегка наклоняется, качая бёдрами и руками, словно создаёт волну в море, завлекает его в свои запретные сети. Вдруг моих плеч касаются руки Самира, я буквально подпрыгиваю, но не кричу от испуга.
— Шалунья, — подтрунивает, — я тоже иногда видел, как мама танцует для отца, — прижимает меня к себе и шепчет на ухо. — Хочу видеть, как и ты танцуешь только для меня, для моих глаз и в нашей спальне.
— Самир! — вдруг раздается голос отца, и мы оба подпрыгиваем, как маленькие дети, пойманные сполично. — Присоединяйтесь к нам.