— Калашникова, — Вольный обратился ко мне, и я тут же подняла глаза на мужчину. Мне сейчас, правда, стыдно за свое фривольное поведение, но отчасти, я почувствовала себя чуточку свободнее, словно с меня сняли оковы. — И чего ты раньше не приходила в клуб? А? Сабочка из тебя выйдет потрясающая, — совсем засмущал меня, и мне даже сказать на это нечего, потому что Вольный обескуражил своей прямотой. Александров отмахнулся от своего друга, крепко взял меня за руку, переплетая пальцы в сильный замок. Поднес наши сцепленные руки к своим губам и поцеловал в тыльную сторону мою кисть, с такой нежностью… с такой желанной любовью.
— Ты готова? — задает вопрос, на который уже знает ответ, потому что я закивала головой…
Фон музыки изменился на более быстрый темп и композицию, а на сцену уже вынесли новые девайсы. Следующая пара желает представить порку. Как только Лев сообщил мне на ухо об этом, я тут же замотала головой.
— Мне кажется, на сегодня с меня достаточно, — улыбнулась ему в ответ, все еще чувствуя напряжение внизу живота. Клуб разгорячил нас своей обстановкой, накалил каждый мой нерв. Атрибутика хорошо вписывалась в стиль помещения, вот только мне было не понятно, где же уединяются пары, желая продолжить свои утехи.
— Да, думаю, ты права, Ева, — Лев вновь поцеловал меня, едва прикасаясь к губам. Украл эту невинную секунду, которая каждый раз длилась подобно бесконечности.
— Я бы хотела посмотреть на игровые комнаты, — выпаливаю, ощущая, как кровь подступает к щекам.
Мы оба уже направлялись к длинному коридору, к тому самому, когда Вольный вел меня к себе в кабинет. Я даже слегка удивилась, насколько он был узким и длинным. Стены отделаны черной мерцающей тканью, словно звёздное черное небо, усыпанное звёздами, а теперь при теплом свете, отчетливо прорисовывался рисунок дверей в каждую комнату. Золотая окантовка блестела от неонового свечения красных ламп. — Вот бы не подумала, — ошеломленная, я посмотрела на хмурое лицо Льва. Он пристально глядел на меня, замечая во мне перемены и эмоции, что теперь отражаются в моих глазах. Александров остановился у номера семь, намеренно проходя мимо комнаты № 6, откуда уже доносились едва уловимые стоны.
— Я должен проинструктировать тебя, — прочистив свое горло, Лев ослабил свой галстук. Его взгляд тоже стал темным от возбуждения и того, что будет происходить за закрытой дверью. Мужчина неотрывно наблюдал за мной, а меня трясло. Я чувствовала напряжение и волнение всем телом, и, кажется, в клубке различных эмоций постепенно селилось сомнение. Я еще раз взглянула на мерцающую золотом цифру. Шумно сглотнула, словно ком проглотила, и в горле образовалась пустыня Сахара. Александров с такой нежностью проводит мне по обоим плечам, возвращая к себе. — Я не настаиваю, Ева, — голос полный опасности, и таил в себе скрытую силу мужчины. Он без слов уже подчинил меня себе, хотя моя душа продолжала сопротивляться. Я боялась покориться вся. Боялась стать зависимой от этих утех, которые явно засасывали в сети новичков. Буря различных чувств одолевала меня, а затянувшаяся пауза нагнетала, но Лев терпеливо ждал моего решения. Сейчас посмотрела на него совсем с другой стороны, и так сожалела, что раньше не рассмотрела в нем серьезности его намерений. Его признание в любви мне несколько лет назад показались игрой, я не восприняла его чувства за правдивые, а теперь боюсь, не мстит ли Александров мне за упущенное время.