— Не дергайся, саба, — предупреждающе взглянул на нее, и медленно провел ножом по кругу, огибая пупок, затем спускаясь ниже к лобку. Ева хватала ртом воздух, для нее все было интенсивно и непредсказуемо. Тело задрожало, покрываясь мелкими мурашками. Я ощущал ладонью ее вибрацию, исходившую от сердца Евы.
— Я…, я чувствую, как меня распирает изнутри, Лёва, все настолько…, — она никак не могла подобрать слов, теряясь в ощущениях. — Александров, — взмолилась Ева, хныкая. — Пожалуйста.
И дважды просить меня не пришлось. Отбросив в сторону девайс, я принялся медленно стягивать с Евы трусики. Она приподняла свою попу, помогая мне скорее завершить начатое. На сегодня с нее достаточно посвящения в тематику. Мелкими шагами, мы придем к большему, и тогда я открою Еве все. Наши границы рухнут, а пока мы учимся только доверять друг другу.
Оголив ее нижнюю часть тела, я видел ее сочащееся возбуждение, Ева была влажной и жаждущей более мощной разрядки. Спустив с себя брюки, наконец, мой член обрел свободу. Я даже зарычал, как это делают звери, если предвкушают сытую трапезу. Нависая над Калашниковой, я коснулся кончиком головки к ее естеству. Замер, ощутив пылающую жаром плоть.
— Лёва… — Ева заерзала. Для нее это было дикой пыткой.
— Ты должна научиться терпеть, саба, — срывающимся голосом, прохрипел у ее приоткрытых губ. Глаза в глаза — этот момент навсегда отложился в моей голове. И я буду прокручивать его, вспоминая каждую секунду. Во мне все перевернулось, и еще одна граница рухнула. В глазах Евы я видел полную отдачу себя — она покорно приняла мою власть над ее телом… над ее сердцем. И это безумие захватило меня, превращая в сумасшедшего. Я медленно сходил с ума от любви к Калашниковой. Она пленила меня собой, приковала к себе, и я был не против.
Один резким толчком я вошел на всю длину в Еву. Она громко прокричала, теребя руками, желая меня обнять. Цепи жалобно зазвенели, ударяясь о края кровати, но все ее попытки были тщетными. Я обрушился на ее скулу, страстно покусывая и посасывая кожу. Двигался в унисон с ее телом. Вколачивался, и наши шлепки соития раздавалась вместе с фонящей музыкой. Наши покрытые потом тела соприкасались, и терлись друг о друга. Грудь Евы все еще была прикрыта кружевным лифчиком, нарушая всю композицию. Немного притормозив, я просунул руку под ее спину, и расстегнул замочек, быстро освобождая ее возбужденные соски. Приподняв чашечки, я стал вылизывать ее груди, сжимая губами чувствительную ореолу.
Вновь задвигался быстрее, затем впился в губы Евы. Похоть завладела нами, и нарастающее напряжение вот-вот готовилось разразиться мощным оргазмом двоих.