Домой Илона спешила, улыбаясь идиотской счастливой улыбкой; с этой же улыбкой бродила по супермаркету, толкая перед собой тележку и закупаясь необходимыми продуктами. Пирог-то она Марку пообещала, и не какую-то банальную шарлотку, а её фирменный, "цветаевский" — но в доме нет ни муки, ни сметаны, ни лимонного сока. Подумав, Илона взяла также хороший кусок говяжьей вырезки и бутылку вина. Марк — взрослый мужик, поэтому нужно прежде всего накормить его нормальным ужином… а чаёк с пирогом — это так, баловство после основной трапезы.
Она возилась с ключами, пытаясь одновременно удержать в руках пакеты из супермаркета, как вдруг дверь сама распахнулась ей навстречу. Радостно-приподнятое настроение Илоны тут же испарилось: в квартире её поджидала мама.
Она уже много раз пожалела о том, что сгоряча отдала ей когда-то запасной комплект ключей. Мама, совершенно не обладающая даже минимальной деликатностью, имела свойство сваливаться, как снег на голову, без звонка — и затем часами выедать мозг, читая мораль и раздавая непрошенные советы.
— Мамуля… — растерянно проговорила Илона, машинально подставляя щёку для традиционного поцелуя. Милая, славная, идиллическая картинка: заботливая любяшая мама и кроткая послушная дочурка.
— Что-то ты скисла, — проницательно заметила мать. — Не рада?
— Тебе я всегда рада, — отозвалась Илона, запнувшись, — но, откровенно говоря… сегодня ты немного некстати, уж извини. Я жду кое-кого, у меня куча дел, нужно прибраться в квартире и заняться готовкой.
— Кого ты ждёшь? — глаза матери хищно блеснули. — Неужели мужчину, слава тебе, господи?!!
Чувство такта было ей абсолютно неведомо. Она так откровенно, так неприкрыто радовалась тому, что у дочери — наконец-то! — хоть кто-то появился! Но Илона решила с ней пока не откровенничать. С Марком всё ещё так зыбко, так призрачно… она просто боялась сглазить. А мама… мама никогда не щадит и всегда бьёт по самому больному. Ни к чему ей об этом знать.
— Нет, не мужчину… подругу с кафедры. Мусю… то есть, Машу, — быстро соврала она.
— Подруги, подруги… а годы идут, — брови матери поднялись скорбным домиком. — Ты что, совершенно махнула на себя и на свою личную жизнь рукой? Все твои бывшие одноклассницы и однокурсницы уже обзавелись семьями и детьми, а ты после смерти Андреса словно запретила себе даже думать об отношениях с противоположным полом! Боже, как же вы с ним сглупили, когда решили не торопиться с детьми… Сейчас ты хотя бы была не одна!
— Мам… пожалуйста, не начинай! — взмолилась Илона; всего за пять минут общения родительница успела надавить поочерёдно на все её уязвимые точки. — Мне правда не до этого сейчас.