— За ошибки нужно платить. А Клифф в свое время ошибался много и часто… Я думала, он уже расплатился сполна, но твоя история и лицо говорят об обратном.
— Но ведь тогда вашему борделю придет конец…
— Во-первых, это не мой бордель, — рассмеялась Гамильтон, доставая из-под кровати томик поэзии Альфреда Теннисона и усаживаясь с ним на стул. — А во-вторых, меня к тому моменту здесь уже не будет: я выхожу замуж, помнишь? Да и кто станет грустить по какому-то публичному дому?
Я нахмурилась, пытаясь разгадать ее загадочную фразу (она ведь сама совсем недавно уверяла меня, как здорово быть проституткой?!), но дама уже углубилась в чтение.
Когда время пребывания в будуаре подошло к концу, она придирчиво оглядела мою сбившуюся во время погони одежду.
— Нет, не поправляй! Оставь рубашку выпущенной, а жилет расстегни до конца… Волосы надо взлохматить, — проститутка распушила мои кудри и довольно улыбнулась. — Вот так!
— Спасибо, что помогаете мне, — с благодарностью сказала я,
На что куртизанка удивленно приподняла брови.
— Я тебе не помогаю. Просто не мешаю.
— И все равно…
— Можешь считать, что я преследую свои цели, — отрезала она и открыла передо мной дверь. Стоило выйти, как Гамильтон тут же снова стала прежней — самой ловкой и востребованной продажной дамой столицы.
— Подыграй! — шепнула она, взваливая мою руку себе на плечо и приобнимая меня за талию. Мне ничего не оставалось, кроме как согласиться.
В гостиной было все также многолюдно, но при этом тихо. Шлюхи негромко переговаривались, не желая беспокоить босса: Кавендиш, успевший вернуться из своего короткого эротического путешествия, сидел в напряженной позе, не отрывая застывшего взгляда от лестницы. При виде нас он заметно расслабился и даже повеселел.
— Наконец-то! — воскликнул он, поднимаясь с дивана. — А я уж начал волноваться, не случилось ли чего!
Я промолчала. Волновался он, надо же: что ж ужасного может случиться в комнате, сплошь увешанной плетками и населенной садисткой? А вот Гамильтон молчать не стала.
Расплывшись в блаженной улыбке, она томно проворковала:
— Спасибо тебе за НЕГО, дорогой! — и, обхватив мое лицо, проститутка смачно поцеловала меня в губы.
Дамское перешептывание смолкло. Должно быть, смотрительница борделя крайне редко провожала клиентов с подобной нежностью. Я зажмурилась, нелепо взмахнув руками, замерла… и робко опустила кисти ей на плечи.
Для меня подобный опыт тоже был в новинку — даже перевоплотившись в Лукаса, я не то, чтобы часто целовалась с женщинами — как и с мужчинами, впрочем.
По правде говоря, единственный человек, с которым я вообще занималась этим до Гамильтон, стоял в двух шагах от нас. И он не то, чтобы сильно превосходил ее в этом умении…