— Ну, здравствуй, Ксен, — спокойно обратилась к нему Сиренити.
Я видел, что она тоже в шоке от внешнего вида короля, но старается этого не показывать.
— Вечер добрый, Сир, — усмехнулся тот. — Или не очень. Для кого как. Надеюсь, я тебя не сильно поджарил? — приподнял он бровь.
— Ничего, зато долетела с огоньком, — невозмутимо парировала королева.
На какое-то время между ними повисло молчание.
— Ты знаешь, что мне надо, — выдавил наконец из себя Ксендел, сводя кустистые рыжие брови и как никогда напоминая мне обкуренного таракана.
— Ты про нашу свадьбу или про герцога? — без тени эмоций уточнила Сир.
Стоп. Какую ещё свадьбу??? Он что, к ней сватался? Вот это номер!!! От такой новости у меня аж дыхание перехватило. Значит, Сир отшила его, и для него это ещё один повод ей отомстить.
— Вот объясни мне, женщина, — Ксендел подался вперёд, и теперь его землистое, словно в выбоинах, лицо с красными прожилками на мясистом носу занимало весь экран. — Что такого в этом засранце, что его жаждут и королевы и принцессы? И вообще все бабы сходят по нему с ума?
Нет, ну я польщён, конечно… Но о каких принцессах он говорит?
— Поясни, — лаконично отозвалась Сир.
— Из-за этого жеребца я потерял обоих детей, — с надрывом заявил Ксендел. — Знаешь, почему я приказал открыть по твоему флаеру огонь? Я узнал, что моя собственная дочь, моя кровинушка, подала заявку на вступление в Программу, чтобы спасти убийцу своего брата! У неё только денег на это не хватило, в отличии от тебя, — по перекошенному лицу короля потекла скупая слеза.
— Что ты сделал с Евой? — в голосе Сир впервые прозвучала тревога, а у меня отвисла челюсть. Дочь Ксендела — принцесса Евангелина — хотела вступить в Программу, чтобы меня спасти? Я в шоке…
— Заточил в темницу. Кандалы научат её уму-разуму, — глаза безумца лихорадочно блеснули. — А плети вобьют в неё истину, что нельзя предавать свою семью!
В моей душе всё сжалось от боли. Ещё один человек из-за меня пострадал, и я не в силах её спасти…
— Она же твоя дочь! — потрясённо воскликнула Сиренити. — Одумайся, Ксен: ты же можешь выдать её замуж, и она родит тебе внука — твоего нового наследника!
— У меня больше нет дочери, — Ксендел зашатался как пьяный. — И всё из-за него! И из-за тебя! Из-за вас обоих! Но ничего, ничего… — невнятно забормотал он. — Помнишь, что ты мне ответила, когда я позвал тебя замуж? Что мне придётся объявить тебе войну, победить и взять тебя силой! Именно это я и намерен сделать, сирена! Уже не отвертишься! У меня ещё будет наследник… От тебя!!! А твоего герцога я задушу собственными руками, на твоих глазах! — зашёлся он в истеричном смехе.