— Все так, — подтвердила Слава, внимательно наблюдавшая за игрой. — Не знаю, что наговорили мальчишки, но то, что они налетели на Карину всей толпой — это факт. Я, конечно, плохо знакома с правилами Дракадоса, но все же могу отличить свару от честной игры.
Дон Лопе, успевший также протиснуться на поле, фыркнул, услышав слова няни.
— Еще не хватало, чтобы прислуга вмешивалась в ход Дракадоса, — недовольно проговорил он. — Это игра для высшей знати, привилегированного сословия.
— Именно поэтому в ней существуют строгие правила, — напомнил Дрэго. — Вашему сыну, как и другим юным магам, стоит извиниться за недозволительное поведение.
— Девочка упала сама! — возразил советник и смерил Карлу и Карину уничижительным взглядом.
У Славы непроизвольно сжались кулаки. Если бы она в тот момент не держала на руках Дэлию, кто знает, чем могло бы закончиться для королевского советника столь опрометчивое заявление.
— Но Фонси, Хектор и другие зажали меня в угол! — не могла молчать Карина. — Это был уже не Дракадос, а другая, жестокая игра!
Слыша, что речь идет о нем, Фонси как ни в чем не бывало спустился и встал рядом с отцом. Не похоже было, чтобы тот собирался его наказывать, скорее напротив, советник и его сынок выглядели так, словно это их чем-то обидели.
— Вот потому Дракадос и не женская игра! — заявил дон Лопе, приглаживая топорщащуюся макушку сына. — Здесь нет места истерикам и панике. Одна упала от испуга. А вторая вообще решила оклеветать моего сына и наябедничать отцу. Молодая донна, — нравоучительным тоном обратился советник к Карине, — то, что вы являетесь именинницей, не дает вам права лгать.
— Что-о-о?! — дон Дрэго не мог стерпеть такого обращения с дочерями. Слава еще никогда не видела его в ярости — а зрелище было более чем внушительным. Мощный, со строгим, полным ярости взглядом, магистр напоминал огнедышащего дракона. — Не смейте обвинять моих дочерей во вранье!
— Вас не было здесь и вы не видели хода игры, — напомнил советник и, несмотря на внешнюю браваду, все же сделал шаг назад — подальше от разъяренного магистра. — А прислуга…
— Не сметь! — грозный окрик магистра заставил советника побледнеть. — Я верю дочерям и верю донье Ярославе, нашей многоуважаемой няне. Своими доводами и высказываниями вы нанесли оскорбление членам моей семьи и всему роду Дэмонио. Немедленно покиньте мой замок и до тех пор, пока не принесете публичные извинения, не смейте даже думать возвратиться!