— Ну, как видите, через два месяца рожать. — смеясь, ответила его жена.
В моей голове сразу сработал калькулятор, это ж он её с дочерью на море сплавил беременную и вот, гнёздышко отремонтировал и вернул. Кобель! Чтобы у тебя там всё посохло! Очень! Очень искренне и от души ему пожелала этого, чтобы не с чем было налево-то ходить!
А его жена блондинка в это время поправила волосы, я подумала, как удобно-то, что я тоже блондинка.
Если она волосы мои найдёт, то и не подумает.
— Мне тоже. Рожать. Месяцев через восемь. — сама не поняла, как так вышло, и не планировала даже сообщать вот так, но больно ровно Петеньке ехалось, а после моего признания повеселело.
Пухнорылый закашлялся и начался какой-то кипишь в лифте.
Перед моим лицом замаячили тяжёлые пакеты, и я была бы рада попятиться, но упёрлась лопатками в двери лифта, но и они через секунду раскрылись на моём этаже.
— Я позже зайду! — рявкнул Петенька и вытолкал меня из лифта своими пакетами.
На секунду показалась, что позже зайти, это он мне сказал и не стесняясь жены, но тогда какого хрена двери лифта закрылись за его спиной?!
И пока мы ошарашенные оба смотрели друг на друга сбоку показался мой папа! Он поднимался по лестнице и явно запыхался, но всё равно сердито и ровно спросил;
— Пётр! Какого чёрта у вас здесь происходит?! — от папиного вопроса, адресованного не ко мне, у меня брови поползли на макушку.
Вот это операция!
Вот это папочка отмочил водевиль!
В моих хоть и сумбурных мыслях, но всё сошлось как дважды два и пока я хлопала ресницами пухнорылый так и притянул меня к себе, не бросив при этом пакетов.
— Доброго дня! Женимся! Вадим Дмитриевич! — словно скомандовал Петенька, притискивая меня всё крепче к себе.
— Да-а-а? — удивлённо протянул папа, — Мне Люба сказала, что Ленка якобы в Африку улетела… — почёсывая лоб, он задумался о чём-то, а сверху с лестничной клетки над нами раздался тихий окрик.
— Пётр! Мне нужно молоко для Маши, оно где-то у тебя в пакете. — это его жена?
Или не жена?
— Что здесь, вообще, происходит?! — рявкнула я, вырвавшись из мужского объятия.
— Я всё объясню! — хором сказали оба и папа и Петенька, при этом пялились друг на друга.
— Да уж! Пожалуйста! Будьте так любезны! — зло выуживала ключ от квартиры из кармана джинсов в ожидании хоть какой-то адекватной истории, после которой мне не хотелось бы прибить хоть одного из них.
— Я пакеты унесу и вернусь! — хитропопый пухнорылый умудрился чмокнуть меня офигевшую в щёку и взбежал по лестнице вверх, шурша пакетами.
— А мне машину надо твою припарковать. — не растерявшись, папа сбежал по лестнице вниз, крикнув снизу, — Обе!