— Спасибо. А папа с овощами варит и мяско кладёт, ещё лук свежий мелко рубит и перец чёрный туда сыпет. — поделилась, возвращаясь в горизонтальное положение, на взбитую Максом подушку.
— Это же целый суп уже, а не бульон. И что ты всегда его съедала? — поинтересовался Максим с подозрением, прищурив глаза.
— Нет. Пару ложек, и всё. — действительно папин бульон был тяжеловат для еды во время болезни, когда и аппетита-то нет.
— Сейчас я лекарство принесу и тебе надо позвонить на работу, сказать, что ты уходишь на больничный. — заявил Максим, уходя с пустой тарелкой.
Я ему вслед хотела крикнуть, но больное горло не позволило, спросила его, когда он вернулся с тёмным пузырьком и чайной ложкой.
— А я на больничный ухожу? — Максим на мой вопрос не ответил, сосредоточенно отсчитывая капли коричневой настойки.
— Уходишь, конечно. Нечего людей заражать. Во рту подержи. — ответил Максим, протянув мне лекарство.
Я послушалась, немного подержала во рту жгучую жидкость и выпила, отчего меня передёрнуло. Настойка была на спирту, и мерзкая на вкус.
— От куда у тебя тут нужные лекарства? — задала наводящий вопрос, ведь и курицу вчера мы не покупали, только мясо на шашлык и так, по мелочи.
— Пока ты спала, я в город съездил. Курица же нужна была и от температуры у меня тут ничего не было. Ибупрофен только, но у него срок годности вышел этой зимой. Спать ты, наверное, уже не хочешь, могу включить радио или почитать, а можем уехать в город. — предложил Максим, проверяя вновь мою температуру, приложив ладонь ко лбу.
— Почитай мне. — ехать в город мне совершенно не хотелось, там бы папа сварил свой куриный суп, нервничал и так далее.
Мне было очень приятно получать от Максима заботу и внимание, ведь за мной так только папа всегда и ухаживал во время болезней. Но он же мой папа и это естественно, а вот встретить такого заботливого мужчину большая удача.
Максим сходил за книжкой и прежде чем начал читать заявил;
— Узнаешь, что за книга, женюсь на тебе! — по его лицу стало ясно, что он серьёзен и вовсе не шутит.
Не знала, что ответить, просто улыбалась как дурочка. Счастливая дурочка, даже несмотря на болезнь, а потом и ответ нашёлся, точнее вопрос.
— А если не узнаю? Не женишься? — скорчила обиженную моську, словно и правда готова за него замуж выйти прямо сейчас, а он гад не зовёт.
— М-м. Недельку подожду, потому другу книгу тебе почитаю. — серьёзно ответил Макс. — Слушай! Глава первая. Прощанье. — выразительно объявил он и принялся читать. — Часов около пяти утра на скотном дворе экономии раздался звук трубы. Звук этот, раздирающе-пронзительный и как бы расщеплённый на множество музыкальных волокон, протянулся сквозь абрикосовый сад, вылетел в пустую степь, к морю, и долго, и печально отдавался в обрывах раскатами постепенно утихающего эха…