Влада толкнула дверь, та оказалась не заперта. В сенцах было темно, хоть глаз выколи, и она взяла Максима за руку, чтобы вести за собой. Он мог споткнуться о ступеньку порога, или оступиться на выщербленных щелях пола, а сенцы были узкими.
— Это твоя хата, запомни, ты имеешь такое же право здесь находиться, как и твоя мачеха. Не бегать из дома по ночам, не искать, где перекантоваться. Поняла меня? — тихо произнес Соболь, принудив Владку замешкаться.
Если бы всё было так просто… Люська и не заставляла её уходить на ночь глядя, но как можно было ложиться спать, зная, что хлипкая дверь спальни слетит с петель, стоит какому-нибудь пьяному мужику налечь всем весом. Ведь было уже, тот эпизод с несостоявшимся насильником — бухариком девушка помнила очень чётко.
— Вы многого не знаете…
— Перестань мне выкать. — приказал, да, именно приказал Соболь, выпустив её похолодевшие пальцы. — я тебя старше вдвое, с этим трудно спорить, но мне плевать на условности. Зови меня Максом и давай уже на «ты», договорились?
Она промолчала. Этот взрослый, уверенный в себе мужчина внушал ей непонятные чувства. Он не простой и добрый, как покойный папин друг дядя Вася, и не похож на всех, кого Владка знает. Обычные люди пистолеты при себе не таскают. Но ведь Соболь ей помогает, хотя она ничем этого не заслужила. Какой у него мотив? Жалость к несчастной беспризорнице? Она не хочет ничьей жалости, это унизительно!
Громкий стук в дверь заставил Владу замереть на месте. Глаза привыкли к темноту, и она увидела, как Максим обернулся, собираясь войти в дом.
***
— Возьми.
Девчонка явно не ожидала, что он вернёт её имущество, но, помедлив, быстро спрятала нож в карман куртки. Максим вошел первым, в нос тут же ударил характерный запах женских, довольно приторных и дешевых духов, горечь табачного дыма. Прокуренную кухню окутывал стойкий кумар, и стало понятно, что галдеж издавали не люди, а работающий громко телевизор. На экране разгорались семейные разборки между героями мыльной оперы.
К удивлению Соболя, стол был чистым, да и никаких признаков гулянки вообще не наблюдалось. Влада застыла на пороге, обхватив себя руками.
— Они в спальне. — выдавила она так тихо, что он едва расслышал, успев убавить звук на плазме.
Было странно увидеть столь дорогостоящий телевизор в доме пропойцы, но Максим догадывался, откуда он здесь взялся. Не иначе, а эта Люська не только пробухивала деньги, но и зарабатывала их собственным телом, а стоило падчерице повзрослеть, решила и ту пустить на конвейер.
— Пойдем, потолкуем. — предложил Макс, двинувшись в сторону прикрытой двери, из-за которой доносились приглушенные голоса.