- Когда и где операция ? - спросил он коротко.
Панадиса передернуло от неприязни, но он все еще пытался сохранить за собой роль светского человека, перед которым стоял хам и простолюдин.
- В Таллинне. Я извещу вас за два дня.
Густую от напряжения тишину грубо прорезал телефонный звонок. Панадис поспешно, словно чтобы успокоить себя, поднял трубку и лицо его снова приняло светское выражение.
- Да, профессор ! Конечно, профессор ! Нет - нет, я сейчас немножко занят, - голос его слегка оплавился от симпатии, - У меня здесь близкие друзья !
Кокетливо улыбнувшись, - каков я ? - он лукаво взглянул на посетителей и тут же отвел взгляд.
- Мы с вами обсудим это за ужином. Я знаю очень неплохой ресторан, куда не прочь забрести даже такие гурманы, как вы...
- Извините, - сказал он, гася улыбку, как автомобильный фонарь и переходя на несколько усталый тон разочарованного сноба.
Виктор наморщил лоб, словно вспоминал что - то очень важное, и, наконец, его осенило:
- А, если, скажем, трансплантант достанем мы сами?
Панадис смешался.
Интеллигентному человеку всегда трудно с простолюдином: такие работают не мозгами, а кулаками. И он еще раз убедился: как не шлифовать питомца городских трущоб, аристократа из него не сделаешь.
- У вас связи еще с кем - нибудь ? - осведомился он.
Чернышев его успокоил:
- Зачем же ? Есть и другие способы...
Он подошел к вешалке, полез во внутренний карман своего пальто и достал свернутую газету. Развернув, показал Панадису отчеркнутое флоумастером объявление:
"Срочно ищу донора для пересадки почки. Заинтересованных просят связаться..."
Ниже был номер телефона.
Панадис мгновенно впился в него взглядом.
- Или, может, вы орудуете только своими ? - сверкнул взглядом Виктор.
Панадис посерел. Узенькие щегольские усиики обвисли, в желтоватых глазах запестрели еле сдерживаемые пятна гнева. Чудовищно, как матерщина в светском салоне, звучало само это слово -"орудуете". Зловещим приставленный, как нож под ребро, вопрос. Но тут вмешалась Анастасия. Застенчиво улыбаясь, глядя на Панадиса, извинилась.
- Давайте, останемся друзьями...
Она просительно смотрела на Панадиса, и весь ее вид говорил, насколько она огорчена таким поворотом событий.
- Не обращайте на него внимания, доктор. Он стал таким после Афганистана. Везде видит врагов, засады, подвохи...
Она ласково притронулась к руке брата и, наклонившись, чмокнула его в щеку.
Щупальцы гнева медленно оставляли вышедшего из себя Панадиса, лицо обретало прежний цвет.
- Ладно, доктор, - извиняющимся тоном произнес Чернышев, - мы будем держать вас в курсе дела. Между нами - я не очень верю, что кто - нибудь откликнется на наше объявление...