— Нет, — процедила я сквозь зубы.
— Я бужу свою кровь в тебе. Мне надоела твоя свобода. Я чувствую, что ты совсем недалеко от Рин Дредена, охотница. Ещё немного, и я узнаю, где ты спишь. Думаю, тебе не понравится твоё пробуждение. И, пожалуй, твой Конте Мореро тоже будет не в восторге от того, как его разбудят.
Я похолодела. В голосе Церона звучала абсолютная уверенность. Проклятье! Тень ведь говорил мне, что Церон начнёт чувствовать, где я, и будет способен меня выследить. А теперь я ещё и подставила под удар Конте. Дьявол, зачем я не выпила вербену!
— Нет, — прошептала я. — Только не это.
Сейчас я бы сделала всё, чтобы очнуться от этого кошмара, разбудить Конте и бежать, но я была беспомощна. А когда меня разбудят, будет уже слишком поздно.
Церон хмыкнул:
— Ты принадлежишь Тени, но после твоей выходки с кинжалом он будет только рад отдать тебя мне и получить свою катану обратно. Я займусь тобой сам: охотницы давно так меня не злили.
Я сглотнула.
— Тень так просто от меня не откажется. Я принадлежу ему.
Церон расхохотался:
— Правда? Ты так в этом уверена? Может быть, ты думаешь, что ты предстанешь перед ним такой и он тут же тобой соблазнится?
Он откинулся на стуле, закинув руки за голову. Поднял бровь — и окинул ленивым взглядом моё тело.
— Моя, — насмешливо произнёс он. — Как и Тень, ты принадлежишь мне полностью. Наяву Тень стоит со мной рядом, ты это знаешь? Охраняет меня. И порой, я знаю, мечтает от меня избавиться, но не может. Знаешь почему?
— Почему? — прошептала я.
— Потому что он заклят на то, чтобы не причинить мне физического вреда. Он не смеет лишить меня сознания, даже не может заплатить прислуге, чтобы та задела меня веником. В эту минуту Тень не может навредить мне, как бы он этого ни хотел. Никак. Потому что такого способа нет.
— Вообще-то, — произнёс в тишине голос Тени, — есть.
Я охнула.
Его голос звучал издалека, искажённый расстоянием. Но узнала я его мгновенно.
Церон вскочил со стула, но поздно. Линии под ним замерцали, образуя пентаграмму.
.. Которую, как я вдруг поняла, только закончил рисовать Тень в реальном мире.
— Моя кровь уже в вершинах пентаграммы, — произнёс Тень спокойно. — Осталась последняя капля. Твой транс вот-вот прервётся, но ты откроешь глаза уже в Подземье, в Круге Тишины. И никогда не вернёшься обратно.
Церон задохнулся. Он бросился прочь от стула, но пентаграмма следовала за ним, как приклеенная.
— Ты не смеешь! А что будет с городом? Триумвират — это я!
Я услышала негромкий смех.
— О нет, Церон. Теперь Триумвират — это я.
— Я приказываю тебе остановиться!