— Не волнуйся, принцесса Аврора, — рычит парень: горячий, бархатистый и живой. — Я обязательно покачну твой замок, даже если это будет последний подвиг в моей жизни.
Два часа утра
Я резко просыпаюсь в постели Мала. В комнате сплошная темень: нет света ни от фонарных столбов, ни от проезжающих мимо машин, ни от электронных приборов. Что открывай глаза, что нет — разницы никакой. Я чувствую, как его горячий мокрый язык ненасытно кружит у меня между ног.
— Что ты делаешь? — стону я.
— Пробую тебя. — Мал глубже зарывается языком, и я извиваюсь под ним от удовольствия. — Святые угодники, Рори. Ты божественна на вкус.
— Мал, что ты...
Но затем он касается моего клитора и, смыкая на нем губы, засасывает в рот. Я стискиваю бедрами его лицо, хватаю за волосы и, прижав его голову к себе, выгибаю спину на подушке, издавая стоны.
— Дорогая, ты разбудишь Англию. — Мал погружает в меня палец и тут же щелкает языком по клитору.
— Какая разница? Ты же на них зуб точишь.
Мал смеется и опускается с французским поцелуем; согнув пальцы, он находит эрогенную точку, и от восхищения у меня поджимаются пальчики на ногах.
Я снова кончаю с его именем на своих устах.
Три часа утра
— Важна не техника, а энтузиазм, — объясняет Мал, его член направлен в мою сторону.
Он толще и длиннее чем у Тейлора. С выпирающими венами и грозного вида. Наконец-то мне удается найти в Мале что-то несовершенное, хотя чувствовать его в себе очень приятно.
— Просто покажи все, на что способна. Честно говоря, я все равно кончу секунд через двадцать. Рори, ты дико возбуждаешь.
Я обхватываю губами его ствол, а спустя пятнадцать секунд, когда Мал кончает мне на грудь, понимаю, что он был прав. Мы падаем с кровати на пол, запутавшись в конечностях и безудержно хохоча.
— Рори! — грохочет он. — Я скорострел! Теперь придется тебя убить, чтобы сохранить свою тайну.
— Успокойся, я тебя не выдам. — Зевнув, я перекатываюсь на полу и ударяюсь о дверь. Во рту вкус его соленой плоти. До сих пор чувствую его на своем языке. — Да и скоро мы окажемся по разные стороны океана, помнишь? Кому я скажу? Своей аквариумной рыбке?
— У тебя есть рыбка? — Мал впадает в ступор, словно ему горько, что он так мало обо мне знает.
— Заведу несколько, чтобы поднять тебе настрой.
— Просто признай, что я тоже могу тебя уничтожить, — вдруг говорит он с другого конца комнаты. Мы лежим на полу и пялимся в потолок.
— Почему?
— Потому что от тебя у меня дыхание спирает, так что ты уже наполовину выполнила план по уничтожению.
Я качаю головой, проводя пальцами по губам так, словно застегиваю молнию.