Свистнула бита. Я забыла, как дышать, но каким-то чудом мой бывший парень увернулся, и тут же влетел внутрь. О-о-о! Он был не один. Дик был с ним. Злой. Просто в бешенстве. От крупной фигуры веяло леденящей, сумасшедшей опасностью, когда ощущается, что человек не остановится ни перед чем.
На мгновение наши глаза встретились, и сердце пропустило удар.
Генри, продолжая двигаться, не останавливаясь, не раздумывая, врезал Бобу в челюсть. Тот как стоял, так и рухнул прямо на матрас, мы с Ло едва успели дернуться в сторону. А Генри, оседлав поганца, стянул с него маску. Узнав, кто под ней скрывается, зверски ощерился и принялся молотить по лицу.
К моему удивлению, бил он умело, вкладывая душу в каждый удар. Боб давно его бесил, Генри раздражался, что этот гаденыш может испортить мне, как подружке Хлои, репутацию. И сейчас каждый замах шел от души.
Я с ужасом уставилась на Дика, который вступил в схватку со здоровенным насильником с битой. У меня все похолодело внутри, казалось, против такого оружия с голыми руками у Дика шансов нет. Но тот ловко увернулся, потом принял удар по касательной на согнутый локоть и пробил прямой в солнечное сплетение громилы.
Ахнув, тот сделал шаг назад и это было началом конца. Еще пара глухих тычков, сопровождаемых хрипами, и Дик уже забирает оружие из рук громилы. А спустя еще одно мгновение, тот уже лежал на полу и не двигался.
Все было кончено быстро, мне показалось — спустя несколько ударов сердца. Я снова посмотрела на Генри, который продолжал лупить Боба и забыла, как моргать и дышать. Даже подумать не могла, что он так умеет. Лицо бывшего Хлои было в крови, и я начала опасаться за его жизнь. Но прежде, чем я успела что-то сказать, Генри оттащил Дик, видимо подумал о том же самом.
Тот и сам осознал, что натворил. Растерянно обвел глазами нас, обернулся на отца и снова посмотрел на лежащего без движения Боба.
— Кажется, я его убил… — проговорил он таким севшим голосом, что у меня едва волосы не встали дыбом.
Хлоя, перестав прикрывать грудь, бросилась к Бобби, приложила два пальца к шее.
— Жив, паскуда, — она в сердцах плюнула на него.
Затем вскочила на ноги и… вдруг разрыдалась, снова оседая на пол. Генри тотчас очутился радом и подхватил ее на руки, прижимая к груди.
А меня позвал хриплый голос Дика.
— Шерри…
Я вскочила и бросилась в объятия Торна.
— Ты пришел, ты пришел, — повторяла я, не в силах сдержать горячие слезы, которые сами катились по щекам.
Ощупывала его руками и, не найдя ран, со стоном облегчения прижалась носом в его шею. Как же он пах! Какой фантастически родной была его кожа!