Неловкую паузу прервал звонок в дверь. Мари махнула рукой в сторону рабочей зоны, которая отделялась стеллажом от общего пространства гостиной.
— Это пицца. Побудь там, я быстро.
Мне ничего не оставалось, как спрятаться.
— Чак, — Услышал я радостное приветствие Мари и как-то нелепо взревновал. — А я думала Джо придет.
— Привет, лихачка. Давно вернулась?
Я снова напрягся, услышав чмокающие звуки поцелуев и шелест объятий. Они ведь друзья. Просто друзья. Наверно.
Завязывай ревновать, Романов. Это попахивает идиотизмом.
— В Рождество. — отвечала Мари, пока я усмирял своих глупых демонов. — Мой счет еще открыт?
Они продолжили болтать, а я, чтобы отвлечься стал рассматривать рабочее место Мари.
Розовый ноутбук и снова куча всякой сувенирной мелочи. Очень миленько и уютно. Я сразу представил, как Мари сидит в кресле, водит мышкой по коврику (тоже розовому) и листает фото из дальних стран, отбирая для журнала самые удачные.
Подняв глаза выше, я увидел на стене и сами фото. Я не мог оторвать глаз. Какие-то чудные звери, растения, люди. Рабочее место было обклеено фотографиями и рисунками. Фотографии — понятно. Но картинки. Карандашные наброски в стиле комиксов. На каждом листе несколько клеточек, в которых обыгрывается какое-то действие. Я без труда идентифицировал сюжеты. Национальная свадьба где-то в тропиках. Стритрейс-гонка. Попойка с подружкой (даже узнал в ней Элли). Вот и последний визит придурка Кевина. Взгляд задержался на незаконченном рисунке на столе.
Черт, это же я. Склонился над ней у паба в первом квадрате. Мы вдвоем в машине — во втором. Пьем кофе у меня на кухне — последний. Оставалось еще пять пустых клеток. Я точно знал, что будет в одной из них. Наш поцелуй на поле.
— Насмотрелся?
Я вздрогнул от неожиданности, обернулся. Мари стояла позади, сложив руки на груди. Ну да, я шпионил немножко. Она ведь сама меня сюда послала. Что теперь? Закрыть глаза руками?
— Ты это сама нарисовала?
— Нет, это белка, — она схватила незаконченный комикс у меня из рук, запихнула в ящик.
— Какая белка?
— Которая сидит у меня на плече. Она невидимая, но рисует отменно. По ночам встает и малюет эпизоды из моей жизни.
Я, кажется слегка окосел от этой ахинеи, и Мари это заметила. Полагаю, видок у меня был тот еще.
— Господи, Андрей, конечно, я сама.
— А, — открыл я рот. — Так и подумал. Смешно про белку.
— Ужин подан, Вашество, — бросила Мари и пошла в гостиную.
Я плелся следом, фонтанируя сарказмом.
— Ты опять меня обслужишь?
— А куда деваться? Прости, серебро я сегодня не начистила, целый день катала вредного принца. Так что поедим с картона. Чем богаты, как говорится…