, как дети.
Так что же делать?
Что же тут можно сделать? А не нужно ничего нарочитого делать, придумывать. Не нужно пытаться внушить себе: «Я люблю Бога, я люблю Бога, я люблю Бога...» Не нужно, и даже грешно, пытаться возбудить в себе любовь, изобразить свою (отсутствующую) любовь. Это было бы лицемерием, о котором Господь сказал: Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры (Мф. 23, 13).
Хотя, с другой стороны, в каждом из нас сохранилось что-то от райской любви к Богу. Это «что-то» проявляется иной раз в искреннем чувстве благодарности к Богу, искренней молитве, искреннем сострадании ближнему — любовь сохранилась в нашем естестве. Но с сожалением надо признать и никогда нельзя об этом забывать, что, перефразируя народную пословицу, мёд дарованного нам Богом естества отравлен дёгтем наших страстей. Как ни горька эта правда, но те следы любви, о которых мы сказали, годятся лишь как утешительное свидетельство, что любовь возможна, и сами по себе они — растворённые страстями — не спасительны для нас, и напрямую очистить их нам не удастся. Нет другого выхода, как встать на путь покаяния, долгий (на всю жизнь) и трудный (крестный), но именно на этом пути обретается подлинная любовь.
Возмещение ущерба в любви
Сознавая или не сознавая, мы чувствуем недостаток своей любви к окружающим и — сознательно или бессознательно — пытаемся как бы расплатиться (обычно лишь в своём воображении) за её недостаток. Муж может отвечать на упрёки жены: «Чего ты от меня хочешь? Зарплату приношу, не изменяю, не пью, матом не ругаюсь». Так же и жена возмущается: «Я ему готовлю, рубашки по утрам глажу, верчусь целые дни, как белка в колесе, а он всё недоволен». И вместе они удивляются о ребёнке: «Он у нас записан во все секции; одет, как англичанин; смартфон — последней модели, и всё равно смотрит волчонком». Оба они, в общем-то, правы, но за этой правдой стоит недостаток любви, который ничем не возместишь. Так бывает у нас с людьми, так и с Богом.
Любящий не знает, чем гордиться
Всякий верующий и совестливый человек чувствует свою вину перед Богом, ведь мы всё время нарушаем Его заповеди. Но мы боремся со страстями, стараемся как бы возместить Богу ущерб, перекрыть содеянное нами зло — добром, недостатки — добродетелями, и рады, если видим, что наше доброе перекрывает наше злое. Мы не можем этим не гордиться.
А вот если человек духовно приходит в меру любви, он уже не может гордиться, он и не знает, чем ему гордиться. Подобно тому как любящая жена всю себя отдаёт своему мужу и всего его принимает в себя, но они не гордятся и не считаются друг с другом.