— Тебе жалко, что ли?
— Да, жалко! Охота должна быть оправданной, а не ради примитивного удовольствия! Не будь монстром!
Шеймас задержал на лице Мари задумчивый взгляд, отключил бластер и медленно вернул его на место.
— Лу правда так говорил? — спросил он, захлопнув ящик.
Мари вспомнила о нем неосознанно. Она старалась не думать и, тем более, не говорить о Луисцаре. Но у них было общее прошлое, а Шеймас — его брат, и их связь неизбежна.
— Он говорил, что ты учил его стрелять на голограммах его учителей, — хихикнула Мари, опять переведя взгляд на полосу.
— Было такое, — усмехнулся Шеймас. — Он был слишком прилежным учеником. Я хотел заложить в него дух бунтарства.
— Вышло?
— Тальина, узнав об этом, приказала наказать меня.
— Наказать? — Мари напряглась.
— Розгами.
— Кошмар, — прошептала она, мельком глянув на Шеймаса. — А твой отец?
— Отец всегда был занят политикой, народом, властью. Ему было не до сыновей. Я рано понял это и выживал своих воспитателей и учителей. Когда Тальине надоела текучка, она лишила меня обучения. Моим воспитателем стал начальник дворцовой службы безопасности, а его розги главным методом в борьбе с моим взрывным характером.
«Он был сиротой при живом отце, — с сочувствием подумала Мари. — Для ребенка это еще хуже, чем быть круглым сиротой».
— Разве тебя никогда не пороли? — Шеймас лукаво улыбнулся.
Мари поняла, к чему он клонит, и поняла, что делает это намеренно. Он не привык давить на жалость и, возможно, уже пожалел о своей откровенности.
— Нет, не пороли. Ни в том, ни в другом смысле, — ответила она. — Кстати, бластеры разве можно заряжать разными патронами? Я обратила внимание на разнообразие твоих запасных обойм.
— Конечно. Они могут стрелять как электромагнитными разрядами, так и разрывными пулями.
— Луис не говорил.
— Так он и не знает. Моя разработка пока держится в тайне, — Шеймас самодовольно улыбнулся. — Жизнь и не такому научит. Сверни вправо, пролетим над малиновым озером.
— Малиновое озеро? — удивилась Мари, осторожно поворачивая ладонь на сердцевине панели.
— Гляди! — Шеймас указал на багряную гладь. — Так цветут здешние водоросли. Они создают иллюзию красной воды, отсюда и название. А вон там, — он посмотрел на горизонт за озером, — лес кавров. Он богат ягодами, орехами, смолой и маслом, но туда никто не суется. Когда-то Трейс был красивым миром, — вздохнул Шеймас. — Ты права, его можно возродить. Но ошибаешься, если думаешь, что аглы откликнуться на твой зов о помощи.
— Я не их тех, кто сдается перед трудностями. Они примкнут к нам, я уверена!