— Очуметь, — сказал Лео, и я была с ним согласна.
— Но почему ты скрыл, что он твой единственный? — спросила я.
— Я хотел сказать тебе, когда буду приглашать на свадьбу, а потом мне стало стыдно признаваться в том, что единственный отказался от меня, — сказал Гелиос, и в его глазах появилась боль.
Я сама помню, как Лео говорил мне гадости и как было больно. А каково Гелиосу, даже не представляю.
— Я думаю, что он и так бы нас отправил сюда, Гелиос, не переживай по этому поводу, — сказал Лео.
— Да, я согласна с мужем! Когда ты пришел к нему, вот тогда он и придумал, как тебя заставить пройти ловушки. Но, согласись, это подло так поступать с любимым, особенно, зная о твоей тонкой душевной организации, — возмущалась я.
Вот достанем артефакт, тогда я больше не буду сдерживаться и устрою Проказнику веселую жизнь.
— Я думаю, стоит выпить, — сказал Лео и полез в пространственный карман.
Вот мне интересно, когда он успел туда положить алкоголь?
— Мне дед подарил свои лучшие запасы, а я их в пространственный карман положил и забыл вытащить, — ответил Лео на мой мысленный вопрос.
Он вытащил две бутылки рома, одну дал Гелиосу, вторую оставил себе.
— Тебе нельзя, — сказал мне Лео.
— Да я и не просила, — ответила я, и пошла спать.
Устала я сегодня, пускай сидят, разговаривают, а я отдыхать.
— Спокойной ночи, любимая, — сказал Лео.
— Спокойной ночи, Хель, — сказал Гелиос.
— И вам того же, — ответила я и залезла в нашу с Лео палатку.
Надеюсь, пока я буду спать, они ничего не натворят.
Хель
Я проснулась, когда вовсю светило солнышко, по ощущениям я спала часов 16. Зевнув и потянувшись, я пошла, проверять мужчин. Нашла их, они что-то тихо обсуждали и посмеивались, правда, иногда морщились и держались за голову.
— Доброе утро, — сказала я.
— Скорее всего добрый обед, — сказал Лео и поднялся, чтобы меня обнять. — Ты голодна?
— Очень, — прошептала я, заглядывая в глаза любимого. Я не хотела есть, а вот своего мужа хотела очень сильно, так соскучилась по его прикосновениям, по его поцелуям.
— Я тоже, — прошептал мне в губы Лео.
Он медленно стал ко мне наклоняться и я, не в силах больше терпеть, сама потянулась к нему и впилась в его губы страстным поцелуем. Не смогла сдержаться и застонала, прижимаясь к мужу грудью, которая просто требовала, чтобы ее целовали и трогали.
— Если вам нужно уединиться, вы не могли бы пройти к себе в палатку? А то я не знаю, меня это возбуждает или вызывает рвотный позыв, — сказал Гелиос, и я с разочарованием оторвалась от губ любимого.
Муж разгладил морщинку на лбу, которая образовалась от того, что я нахмурилась.