Дальше все как полагается. Шведы обижены и жалуются на победителей, «злоупотребляющих своим правом», русское командование не хочет осложнений с побежденными, и Липранди отправляется в шведское офицерское собрание, чтобы сообщить, как было дело. Шведский генерал успокоен, но Блом распускает слух, будто поручик извинился. Липранди взбешен. Шведы, однако, уходят из города, а международные дуэли строго запрещены…
Договорились так: Липранди, когда сможет, сделает объявление в гельсингфорских газетах, а Блом в Стокгольме будет следить за прессой.
Через месяц президенту (редактору) газеты - за картами - подсовывают объявление: «Нижеподписавшийся ‹Липранди› просит капитана Блома возвратиться в Або, из коего он уехал, не окончив дела чести, и уведомить о времени своего прибытия также в газетах».
На другой день вызывающая газета появляется. Командование с виду рассержено, но в общем - снисходительно.
Барон Блом отвечает в стокгольмских газетах, что 1/13 июня 1809 года прибудет, и просит встречать по гельсингфорской дороге. Весь город Або ждет исхода дуэли; в победе Швеции почти никто не сомневается.
Липранди требует пистолетов, но Блом предпочитает шпаги. Поручик неважно фехтует, к тому же пистолет - более опасное оружие, и поэтому он на нем настаивает: «Если Блом никогда не имел пистолета в руках, то пусть один будет заряжен пулею, а другой - холостой, и швед может выбрать». Блом, однако, упирается. Разъяренный Липранди прекращает спор, хватает тяжеленную и неудобную шпагу (лучшей не нашлось), отчаянно кидается на барона, теснит его, получает рану, но обрушивает на голову противника столь мощный удар, что швед валится без памяти, и российское офицерство торжествует.
Так изложена эта романтическая история, с добрым привкусом времен мушкетерских, в большой тетради, хранящейся ныне в Отделе рукописей Ленинской библиотеки в Москве >1 и озаглавленной: «Записка о службе действи-
>1 ГБЛ. ф. 18 (Н. П. Барсукова), М. 2584; на титульном листе запись: «Подарено Румянцевскому музею Николаем Платоновичем Барсуковым 17 марта 1881 года». Даритель, как видно из его переписки, несомненно, располагал частью архива Липранди; он передал тетрадь музею через десять месяцев после смерти ее автора.
тельного статского советника И. П. Липранди (1860 г.)».
Рассказ о лихой дуэли Липранди со шведским бароном, по свидетельству самого Ивана Петровича, очень нравился Пушкину. Поэт слышал про эту историю еще в Петербурге и «неотступно желал узнать малейшие подробности как повода и столкновения, так душевного моего настроения и взгляда властей, допустивших это столкновение. Александр Сергеевич, будучи почти тех же лет, как и я в 1810 году, находил, что он сам сейчас же поступил бы одинаково, как и я в 1810 году