— Радуешься поездке в Нидерланды? — вежливо спросила я. — Это же работа по обмену?
— Да, должно быть весело. Мы начинаем в Амстердаме, узнаем там, какая ситуация у их отряда по борьбе с наркотиками, — он уперся локтем в стойку. — Ты все еще собираешься на две недели на остров Ванкувер?
— Ага. Семья Аарона живет в тридцати минутах от Виктории.
— Но вы уже не встречаетесь.
— Мы не встречаемся с лета. Уже середина декабря, — я мрачно посмотрела на него. — Почему так сложно запомнить?
— Я прекрасно помню, но не понимаю, почему ты отправишься на праздники к родителям парня, с которым не встречаешься.
— Он, Кай и Эзра — мои лучшие друзья, — я сжала губы, раздраженная. — Мы — почти семья.
В глазах Джастина вспыхнули обида и гнев.
— И если бы ты с ними встретился, ты бы понял, почему я…
— Эй, я все думал, — перебил он, — не убивали ли ты и твои чудесные друзья кого-то в последнее время?
Пол пропал подо мной, и я увидела перед глазами темную рукоять меча Эзры в моих руках, фут опасной стали, погружающейся в спину мужчины, его последний вдох гремел в ушах. Он рухнул, кровь растеклась под его телом, пар поднимался над холодным грязным бетоном.
Шок от воспоминаний был таким сильным, что я не смогла его скрыть. Джастин отпрянул и чуть не упал со стула. Его вопрос был с сарказмом, он не ожидал подтверждения.
— Тори… — прохрипел он. — Т-ты не…
— Н-нет, — пролепетала я. — Это не так, как ты думаешь. Это было…
Он вскочил со стула, отпрянул с отвращением, словно я была покрыта заразными паразитами.
— Я не хочу слышать это. Даже не пытайся.
— Просто позволь…
— Ты права, Тори, — он отвернулся, тяжело дыша носом. — Я тебя больше не знаю, и те парни теперь твоя семья. Хорошего Рождества.
— Джастин, стой!
Он уже пересек комнату, топал по ступенькам. Дверь наверху хлопнула.
Я стояла у стойки для завтрака, протянув за ним руку. Я опустилась на стул, смотрела на подарок, который он принес. Я даже не успела подарить ему свой подарок.
Хоши вернулась с мерцанием воздуха. Ее лапки коснулись моего плеча, прохладный нос потерся об мою щеку.
Глаза жгли запрещенные слезы, пока я гладила шею сильфиды. Что бы я сказала Джастину? Я убила снова, и я не могла объяснить это никак, кроме того, что у меня не было выбора, кроме как пронзить мечом раненого мужчину в спину, брат это не понял бы.
Я не могла сейчас исправить это. Мы отправлялись рано утром, и Джастину придется две недели думать о том, что его сестра осталась в банде магов.
— Нет! — Прутик завопил с болью. — Маргарет умерла! Я знал! Это самый худший сериал!
Я вздохнула. Я хотя бы отдохну от проделок своих сожителей.